Так и жили дети: без ссор и драк, без слез и обид.
А тут вдруг заспорили: каждому захотелось больше другого быть похожим на отца.
Василий Иванович усадил молчавшую Лиму на колени рядом с Верочкой, поманил к себе остальных малышей, сказал серьезно:
— У Чапаевых все братья и сестры равны, все одинаковы. Значит, спор затевать не из-за чего, — и показал детям свою ладонь. — Посчитайте, сколько пальцев?.. Правильно — пять. Один большой, другие поменьше. Но все они на одной руке и действуют всегда вместе, помогают друг другу. И вас, чапаят, у меня пятеро. Как пальцев на руке!
— Большой палец — это я! — сказал старший сын.
Рост у Саши и на самом деле выше Аркашки и выше сестренок. Лицо худое, на спине из-под рубахи выступают острые лопатки. Но он только с виду такой щупленький. Силы в нем — ого! — лучше не связываться с Сашей! Когда на улице обижают малыша Аркашку, он смело бросается на его защиту. Всякого отгонит!
Неспроста мальчишки зовут Сашу, как и отца, Чапаем!
Пока Василий Иванович развлекал малышей, Саша с завистью посматривал на шашку в узорчатых ножнах. Она была прикреплена к длинному ремню, перекинутому через плечо отца. Изогнутый конец ее лежал на полу. Саша спросил:
— Скажи, папа, у всех красных командиров такие шашки?
— Кто на коне, у того и шашка, — ответил отец. — Красна птица перьем, а кавалерист шашкой!
— А если нет коня?
— Гм… Шашка всякому может сгодиться, кто умеет держать ее крепко в руках.
— Ты крепко держишь?
— Крепко… Шашку ронять — красноармейскую честь терять!
— Ага! А ты ее потерял четыре раза!
— Это как же? — посмотрел на него отец недоуменно.
— А вот так! Потеряешь и другую себе возьмешь. И приезжаешь с войны с новой шашкой! В прошлом году у тебя была нарядная — с кисточкой, с серебром на копчике. Потом тяжеленная, как гиря. Я едва поднял. А в прошлый раз — золотая и длинная. Сам говорил, что ты ее у белого генерала отбил и что она острее бритвы… Такую шашку потерял! Эх-х!
— Ту шашку я лихому коннику подарил. За храбрость. В надежных руках мой клинок!
— А сам подобрал что попало…
— И не подбирал я вовсе! — рассмеялся отец. — Новую шашку мне командующий вручил. Прежде я других смельчаков саблями одаривал. А теперь, видишь, у самого — именная! Скажи по-честному, мог я от нее отказаться?
Саша отрицательно покачал головой.
Но прежнюю шашку ему все же было жаль.
— Та была острая, — сказал он. — А эта тупая, наверное.
— Не скажи, — усмехнулся отец. — Пошли во двор, покажу…
Всем детям захотелось взглянуть, как рубит новая шашка. Весело галдя, они побежали за отцом.
Во дворе, возле сарая, торчала длинная жердь. Василий Иванович остановился напротив нее и обнажил клинок. Хотел перерубить жердь, но повертел перед собой шашкой и неожиданно заявил:
— Нет, не буду!
— Палку жалко? — спросил Саша. — Тогда ударь по полену.
— Для полена топор существует, — ответил отец.
— Золотая шашка могла что угодно перерубить! — вспомнил Саша. — Попробуй хотя бы щепу лущить.
— Шашкой-то? Что ты — смеешься?
— А если по плетню ударить? — не унимался Саша. — Перерубит?
— Перерубить-то перерубит, но делать этого не стану.
— Ага-а, боишься? Шашка тупая, потому и боишься!
— И вовсе не поэтому, — любуясь шашкой, отец вскинул ее над головой. Отполированная сталь зеркально поблескивала. — Потому не рублю, что шашка эта заколдована!
— Как заколдована?.. Кем заколдована?
Дети окружили отца и стали разглядывать шашку. Маленькая Верочка притронулась к блестящему лезвию и тут же опасливо отдернула палец обратно, — а вдруг шашка и ее заколдует?
Василий Иванович убрал шашку и показал надпись на узорчатых ножнах:
— Вот в чем колдовство шашки…
Надпись была сделана золотом и состояла из волшебных слов: «Без дела не вынимай, без славы не вкладывай!»
И тут все поняли, почему отец не захотел рубить жердь и лущить щепу. Боевой клинок не для таких дел!
Саша теперь восхищенно глядел на шашку и просил отца дать ее подержать. Василий Иванович подвесил шашку к боку сына, нахлобучил ему на голову барашковую папаху и отступил назад.
Посмотрел на Сашу со стороны, сказал весело:
— Вылитый Чапай! Еще бы и усы, тогда вовсе не отличишь!
Аркашке отец отдал тяжелый полевой бинокль. Малыш прижал его к груди и закричал, что он тоже красный командир.
— Хоть сейчас в бой! — пошутил Чапаев.
Сыновья затеяли игру в войну.
— Беги вон туда и наступай на меня! — сказал Аркашка брату.
Саша помчался в дальний конец двора. Шашка болталась на боку, царапала землю, папаха закрыла глаза. Саша споткнулся и упал в крапиву.
Отец стоял в сторонке, наблюдал за сыновьями. Когда они начали расстреливать друг дружку из деревянных наганов, он неодобрительно закачал головой:
— Так не годится! Это белым генералам выгодно, чтобы Чапаевы Чапаевых били…
Он выдернул кол из плетня, взмахнул им, как саблей, показал на заросли крапивы:
— Вот они, белогвардейцы!.. Слушай мою команду! Сашка с эскадроном обходит врага с левого фланга. Аркаша с полком наступает с правой стороны. Мой отряд атакует в середине… В атаку марш-марш!
Домашняя армия Чапая понеслась к плетню, где особенно густо разрослась крапива. Сыновья что есть мочи кричали «ура!». Саша топтал «врага» ногами, Аркаша рубил палкой.
![Лето на колёсах [Повести]](/storage/book-covers/ce/ce55869e5b74e035101c93f5a0e2147d9c49c0f6.jpg)
