Чао, Вьетнам - [12]
Фам бережно вытащил из-за пазухи сложенный вчетверо листок и, склонив голову в почтительном поклоне, двумя руками протянул его Хошимину. Тот, чиркнув спичкой, зажег керосиновую лампу и начал внимательно вчитываться в строчки, специально для него составленные на вьетнамской латинице:
«Возможно, китайским войскам придется перейти границы нашей страны в целях ведения боевых действий против Японии; наша тактика заключается во временном альянсе с китайскими войсками, направленном против Японии и Франции и основанном на принципе взаимопомощи между равными».
– Мишель, держи расчет! – Это сосед Ви тяжело поднялся с кушетки.
Когда я подскочил к нему, он всучил мне смятую банкноту и тяжело заковылял к выходу. Двадцать пять лет, молодой еще парень, а уже пристрастился к курению опиума. На пороге он, словно вспомнив о чем-то, обернулся и швырнул мне монетку на чай. Но как только дверь затворилась, снаружи взревел мощный мотор. Я быстро выбежал на улицу, как раз чтобы успеть увидеть, как Ви, нависнув левым коленом над землей, на всей скорости совершает лихой поворот налево с улицы Массиж в сторону рынка Бен Тхань на своей «Яве». Мотоцикл у него просто дивный, доставленный прямиком из Чехословакии, и чего бы я только не отдал, чтобы прокатиться на таком! Когда Ви начал гонять под нашими окнами, даже дядя Нам пробудился на пару минут от своей спячки и выбрался на балкон, чтобы поглазеть на «Яву». Одурманенный парами опиума молодой сосед просто преображался на мотоцикле. Он становился настоящим лихачом. Дядя Нам тогда выписал себе из Франции «Пежо-402», да еще и нанял шофера, чтобы не ударить лицом в грязь перед соседями. Теперь, чтобы хоть как-то использовать свой автомобиль, дядя Нам стал выезжать вместе со своей компаньонкой тетей Фын по вечерам на рю Катина – пропустить аперитив-другой.
Как-то раз мы с Софи и Рене отправились с ними. Мы сидели за столиком на открытой террасе у Оперного театра. Несмотря на оживленную атмосферу, щебет кокоток, остроты денди и целый парад европейских мод, дядя с подругой целый час клевали носами перед своими полными стаканами с пастисом, вяло здороваясь со знакомыми, чуть ли не засыпая на ходу и постоянно почесываясь. Казалось, что их нещадно терзал какой-то сильный вид крапивницы. Потом они просто упали со стульев. То есть сначала соскользнула на землю тетя Фын, и дядя Нам ее поднял, усадил на плетеное кресло, а через некоторое время он сам начал потихоньку крениться вбок и вскоре рухнул на пол прямо с зажженной сигаретой во рту. Фын хихикнула и вновь погрузилась в изучение своего мутного, клубящегося аперитива. Мы с Софи бросились поднимать дядю. Рене побежал за шофером. Вот так и прогулялись. Хорошо хоть, успели доесть наше мороженое. Зато в гараж под домом мы вернулись с помпой, шофер поминутно нажимал на клаксон, и все жильцы соседних домов так и повысыпали на балконы.
Но все же соседская «Ява» казалась мне круче, чем наш «Пежо». Тогда я только и мечтал о том, что, когда вырасту и в Сайгоне наступит мир, я сменю свой велосипед на «Яву» и буду гонять по ровным проспектам родного города, с их срезанными углами и красивы ми видами, по разбегающимся в разные стороны от них улочкам без трупов и воронок от бомбоударов. Я вернулся в курильню и стал усердно начищать трубку, которой пользовался Ви. Это было одной из моих обязан ностей. Соскоблив весь нагар, я вынес его и отдал бро дяге, скрючившемуся на тротуаре, – он дожидался этого еще с ночи. Эти бедолаги, нищие наркоманы, подсевшие на зелье, не будучи в состоянии финансировать такой дорогой порок, частенько проводили так целые сутки. Распластавшись напротив курилен опиума, они выпрашивали «вторяк», то есть нагар с опиумных трубок.
Когда я вернулся в салон, место Ви уже было занято новым завсегдатаем, французом. Я подошел, чтобы принять заказ. Не замечая меня, он не отрываясь глядел на дамочку, развалившуюся на подушках вместе со своим мужем на кушетке прямо напротив него. Перехватив ее взгляд, он расстегнул ширинку, вытащил член и потряс им перед ней. Женщина в кокетливой шляпке, отбросив вуаль, обернулась к мужу и, удостоверившись, что тот мирно дрыхнет, одурманенный несколькими затяжками опиума, медленно, с вызовом отвечая на взгляд эксгибициониста, подняла вверх свои ноги, задрав юбку. Трусов на ней не было. Они широко и похотливо оскалились друг на друга. Внезапно дверь распахнулась и через порог переступила неприятная компания – бритый наголо японский офицер с самурайским мечом на поясе в сопровождении двух пехотинцев с винтовками, под дулами которых были насажены до блеска вычищенные, свежезаточенные штыки. Офицер медленно обвел каждого из присутствующих не выражающим абсолютно никаких эмоций взглядом. У меня было такое впечатление, что он вот-вот стремительным движением выхватит свой меч и начнет срубать головы французских наркоманов, как капусту с грядки. Но он ничего не сделал. На его узких губах заиграла пренебрежительная усмешка. Он медленно развернулся и, кивнув солдатам, вышел на улицу. Троица растворилась так же внезапно, как и появилась.
Новый роман от финалиста Нацбеста-2016, автора книги «Теряя наши улицы». В одном из микрорайонов Алма-Аты обнаружен труп молодого мужчины. Полиция выясняет, что убитый въехал в страну по поддельному паспорту, предположительно является гражданином США, в связи с чем к расследованию подключается Джек Морган, агент ФБР. Параллельно этим делом занимается давний знакомый Моргана, местный репортёр криминальной хроники Артур Габидуллин. Морган опознаёт убитого, которого он сам незадолго до этого «вёл» в Мексике.
Все события, описанные в данном романе, являются плодом либо творческой фантазии, либо художественного преломления и не претендуют на достоверность. Иллюстрации Андреа Рокка.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
В новом романе бесстрашный талант Кирилла Рябова опускается к новым глубинам человеческого отчаяния. Главный герой книги получит от жизни все удары, которые только можно получить: у него умирает жена, с этого его несчастья только начинаются… Впрочем, все это для того, чтобы, пройдя подводными норами мрачной иронии, вынырнуть к свету и надежде.
Воспоминания В. Л. Топорова (1946–2013) — знаменитого переводчика и публициста — посвящены в основном литературной жизни позднего СССР. В объектив мемуариста попадают десятки фигур современников от Бродского до Собчака — но главная ценность этой книги в другом. Она представляет собой панорамный портрет эпохи, написанный человеком выдающегося ума, уникальной эрудиции и беспримерного остроумия. Именно это делает «Двойное дно» одной из лучших мемуарных книг конца XX века.
Настоящее издание возвращает читателю пропущенный шедевр русской прозы XX века. Написанный в 1970–1980-е, изданный в начале 1990-х, роман «Мальчик» остался почти незамеченным в потоке возвращенной литературы тех лет. Через без малого тридцать лет он сам становится возвращенной литературой, чтобы занять принадлежащее ему по праву место среди лучших романов, написанных по-русски в прошлом столетии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Загадочные события, разворачивающиеся в закрытом городе Покров-17 Калужской области в октябре 1993 года, каким-то образом связаны с боями, проходившими здесь в декабре 1941-го. И лично с главным героем романа, столичным писателем и журналистом, которого редакция отправляет в Покров-17 с ответственным заданием. Новый захватывающий триллер от автора «Калиновой ямы» и «Четверо», финалиста премии «Национальный бестселлер», неподражаемого Александра Пелевина.