Чан Кайши - [193]

Разумеется, такие успехи были бы невозможны без колоссальной финансовой, экономической и военной помощи США, которая в 1951–1965 годах составила огромную сумму — 1443,3 миллиона американских долларов. Более того, вряд ли Тайвань достиг бы такого прогресса, если бы американцы не взяли на себя и обеспечение его безопасности.

Но, конечно, решающую роль сыграла политика самого Чан Кайши. Ведь именно при нем крестьяне получили землю, а городские жители — возможность брать дешевые кредиты и свободно вести бизнес, не опасаясь ни полицейского произвола, ни чиновничьей коррупции, ни жестокой конкуренции с государственными и частными монополиями.

Большие успехи были достигнуты и в социальной сфере, в первую очередь в медицине и образовании. К 1963 году тайваньские медики полностью покончили с эпидемией малярии и смогли сократить уровень смертности от туберкулеза на 75 процентов. В результате развития системы всеобщего образования увеличился процент грамотных — с 57 до 76. На четыре процента возросла численность городского населения — с 31 процента в 1955 году до 35 процентов в 1963-м. Тиражи газет возросли с 350 до 750 тысяч, а у 490 человек из тысячи тайваньцев появились радиоприемники (в 1951 году только 31 человек из тысячи имел радио). Возросло и число тайваньцев, имевших личные телефоны, — с 29 человек из каждых десяти тысяч до 121.

Улучшение условий жизни привело к росту рождаемости — до 3,3 процента в год, а также к увеличению продолжительности жизни мужчин — с 51,7 до 65,2 года и женщин — с 54,7 до 67,6 года. В 1965 году население острова составляло уже 12,6 миллиона человек.

Ну и, конечно, жители Тайваня прекрасно знали, насколько их уровень жизни выше уровня их братьев и сестер в коммунистическом Китае. Они каждый день слышали о том, как их соотечественники умирают от голода после «большого скачка». А тут еще известия о начавшейся в апреле 1966 года некой «великой пролетарской культурной революции»! Взволнованные тайваньцы с ужасом читали сообщения о том, как в КНР наэлектризованные Мао Цзэдуном толпы молодежи громили университеты и другие образовательные и культурные центры, памятники тысячелетней цивилизации и религиозные святыни, оскверняли могилы Конфуция и других исторических деятелей, низвергали авторитеты и требовали мировой революции. Контраст с тихим Тайванем был налицо. К тому же объятый пламенем «культурной революции» маоистский Китай, и без того представлявший опасность для их страны, становился совершенно непредсказуемым. Все это заставляло народ Тайваня сплачиваться вокруг Гоминьдана и его вождя.

А Чан, как известно, умел играть на настроениях населения. Он постоянно внушал тайваньцам мысль, что на материке вскоре произойдет антимаоистская революция и порабощенный коммунистами китайский народ вернется под крыло Гоминьдана. При этом изыскивал любую возможность, чтобы подорвать режим Мао. 7 октября 1966 года Чан Кайши призвал всех христиан мира «объединиться против пекинского правительства, которое использует своих красных охранников <хунвейбинов>, чтобы уничтожить свободу религии в континентальном Китае». Он требовал «нанести жестокий удар <по> китайским коммунистам». Что он имел в виду под «жестоким ударом», непонятно, но в любом случае его призывы звучали не очень-то по-христиански. Правда, как мы помним, Чан был «ветхозаветным христианином», и, несмотря на то что каждый день читал Евангелие и «Потоки в степи» Летти Берд Коуман, заповеди Христовы не так уж глубоко проникали в его душу.

Через три дня Чан Кайши обратился по радио с воззванием к солдатам и офицерам армии КНР, призвав их восстать против пекинских властей. Он заявил, что в случае восстания сможет перебросить свои войска на материк «в течение восьми часов», и обещал всем восставшим «такое же вознаграждение и обращение, как и его собственным солдатам».

К сожалению для Чан Кайши, американские покровители по-прежнему отказывались поддерживать его воинственные планы. Более того, 12 июля 1966 года Джонсон открыто выступил за мирные отношения с КНР, заявив, что «в Азии никогда не наступит длительный мир, если 700 миллионов населения континентального Китая останутся изолированными… от остального человечества». В то же время американцы продолжали вести переговоры с китайскими коммунистами на уровне послов обеих стран в Варшаве (с 1955 по 1968 год было проведено 134 встречи).

Не вселял в Чана надежду на изменение курса США и Никсон, начавший свою новую избирательную кампанию на пост президента США весной 1967 года. В октябре 1967 года в статье, опубликованной в журнале «Форин афферс» («Иностранные проблемы»), он, к удивлению Чан Кайши, всегда считавшего этого видного республиканца своим другом, выразил желание улучшить отношения с Мао Цзэдуном.

На престарелого Чана это подействовало ужасно. Он очень разволновался. Правда, продолжал надеяться, что Никсон, с 1953 года неоднократно бывавший на Тайване в качестве личного гостя его и Мэйлин и поддерживавший с ними дружеские отношения, не сможет предать его и, придя в Белый дом, продолжит курс Эйзенхауэра, отстаивавшего интересы Тайваня. По некоторым данным, Чан всеми силами поддерживал никсоновскую кампанию и даже передал в фонд Республиканской партии США изрядную сумму денег. Но через год, летом 1968-го, вождь Гоминьдана на всякий случай решил возобновить попытки достичь взаимопонимания с СССР. К тому времени Хрущев уже лишился власти (в октябре 1964-го), и Чан возложил надежды на нового советского вождя — Леонида Ильича Брежнева, тем более что один из советских дипломатов, работавший в ООН, еще в феврале 1965-го пытался наладить диалог с тайваньским представителем в этой организации. Тогда Чан Кайши проявил осторожность, и дело ничем не кончилось, но в июле 1968-го он отдал тайный приказ одному из секретарей тайваньского посольства в Мексике установить соответствующий контакт с советскими дипломатами. И тот начал переговоры с первым секретарем посольства СССР, который в одной из бесед явно по приказу свыше заявил ему, что китайская проблема — «основная головная боль» советского правительства. Более того, сказал, что «мы признаем ошибки, допущенные нами в прошлом в <нашей> политике по отношению к Китаю».