Чака - [36]

Чака припомнил старика — руководителя охоты, его полные символики и глубокого смысла действия. Собранные охотники были разделены на три группы, причем пока две крайние, стремительно продвигаясь, окружали место предстоящей охоты, третья, самая многочисленная, вступала в дело только после завершения охвата. Вот тогда-то и началась собственно охота. Подобным же образом следует действовать и на поле боя. Это даст возможность атакующим не разогнать, а истребить противника. Несколько таких суровых уроков, преподанных беспощадно и решительно, — и недовольные либо смирятся, либо умолкнут навсегда, а это положит конец и своеволию вождей, и племенной розни. Да только как сказать обо всем этом Дингисвайо? Но что бы там ни было, а свою сотню Чака с первых же дней будет учить охотничьим приемам ведения войны. И понемногу все поймут его правоту, ведь когда он впервые отказался от метательных копий, это вызвало не только удивление, но и насмешки, особенно со стороны старших и наиболее заслуженных воинов. А сандалии? Но теперь-то уж во всей армии мтетва едва ли сыщется хотя бы один человек, который осмелился бы позабавиться на его счет. Более того — самые смышленые воины, не говоря уже о таких верных и преданных друзьях, как Мгобози с Нгобокой, стали перенимать его приемы.

Костер все-таки потух, но Чака так и не стал будить юношу, который теперь досматривал уже десятый сон. Боль утихла, а небо на востоке успело заметно посветлеть, и не имело смысла засыпать перед самым наступлением. Бессонная же ночь эта не прошла зря. Явись к нему Исанусси, Великий Змей или кто бы то ни было, Чака уже знал, чего бы он потребовал от них. Мгобози, пожалуй, уже добился своего, заняв место лучшего среди равных. Нгобока пускай становится вождем сокулу, пусть Дингисвайо навсегда сохранится в памяти народной как величайший из пастырей. Он, Чака, хочет стать и станет великим воином!

Глава VI

На обратном пути крылатая молва далеко обогнала воинов, и когда вдали показался наконец крааль Нгомаана, навстречу победителям высыпало все его население, не говоря уже о воинах Чаки, которые с особой тревогой дожидались возвращения своего командира. Доложив старейшине о результатах экспедиции и передав ему захваченный в краале Великана скот, Чака тут же отправился к Мбийе, сопровождаемый Нанди, Пампатой и Номцобой. Еще не успела затянуться рана, за которой усердно ухаживала Пампата, как последовал вызов в О-Енгвени — крааль Дингисвайо. Там Великий радушно принял молодого воина и потребовал отчета о происшедшем. Рассказ Чаки оказался настолько лаконичным, что за подробностями пришлось обратиться к Нгобоке и Мгобози. Именно эта лаконичность и склонила окончательно Дингисвайо на сторону Чаки. Воин этот не расписывает своих подвигов, а следовательно, и не выпрашивает награды. По отношению к такому человеку следует проявить щедрость. И Дингисвайо подарил Чаке почти весь захваченный у Великана скот — десять голов, добавив к ним еще пятнадцать голов скота из собственных стад. Он распорядился также, чтобы Чака в память о совершенном им подвиге оставил у себя оружие Великана. Не слушая заверений Чаки, что рана не помешает нести службу, Дингисвайо отправил его в крааль Мбийи.

Горя нетерпением испытать на деле новые приемы боя, Чака до предела сократил срок своего вынужденного безделья. И как только истекло достаточно дней для того, чтобы молодого воина не обвинили в неподчинении вождю, он поспешно вернулся в свою сотню и сразу же приступил к делу. Прекрасно понимая, как каждый юноша гордится возведением в ранг воина, Чака не стал объяснять им, что новый способ ведения боя, по существу, являет собой повторение давно испытанных охотничьих приемов. Желая польстить их самолюбию, он уподобил атаку новым строем атаке разъяренного буйвола. Две параллельные колонны, бросающиеся навстречу противнику и охватывающие его фланги, он назвал рогами, а фалангу из основной части воинов, остающуюся в центре, — головой и грудью быка. И молодежь, восприняв такое построение как еще одно развлечение, проявила столь невиданное рвение, что к тому времени, когда наступило время очередного похода, вся сотня Чаки уже разворачивалась в боевой порядок с молниеносной быстротой и полной согласованностью. Первые же столкновения с врагом самым убедительным образом доказали разумность нового строя. Последующие походы служили уже только для дальнейшей шлифовки мастерства сотни.

Все эти нововведения не остались незамеченными, и Дингисвайо вскоре объявил, что Чака назначается командиром полка Изи-цве, благо и повод для этого подвернулся основательный: Буза, тогдашний командир полка, вознамерился жениться, а это было равнозначно отказу от дальнейшей службы. Нгобоке по наследству досталась сотня Чаки, Мгобози же предпочел остаться рядовым воином.

Теперь можно было проводить тренировку воинов, действуя целыми сотнями. Чака самым тщательным образом проинструктировал всех подчиненных ему командиров, подробно объяснив им их место в новом построении и стоящие перед ними задачи. Как это ни странно, но самую существенную помощь оказывал ему легкомысленный на первый взгляд Мгобози. Мгновенно разобравшись в новой тактике, он тут же стал самым ярым ее поборником, без устали разъясняя всем и каждому ее преимущества. И, что особенно важно, беседы эти он вел у вечерних костров, когда воины, не смущаемые присутствием командиров, не стеснялись задавать те вопросы, которые они никак не осмелились бы задать в более напряженной обстановке.