Церковь небесная и земная - [46]

Нельзя думать, что для спасения достаточно только веровать в Иисуса Христа, а как выражать эту веру на деле, согласно ли древнему, то есть Апостольскому Преданию Церкви, или по началам, выработанным впоследствии, или же даже по своему личному усмотрению, – не имеет значения. Иисус Христос принес с Собою на землю полное и совершенное откровение Божественной истины, какое только нужно для нашего спасения, для нашей веры и деятельности. После Христа нет и не будет какого-либо нового, более полного и более совершенного откровения, доколе, разумеется, не наступит новое небо и новая земля, когда мы, по Апостолу, познаем Бога как есть (ср.: 2 Пет. 3, 10–13; 1 Кор. 13, 12). По учению Православной Церкви, во Христе истина дана вся и всецело. Не люди выработали и образовали все известные нам догматы веры и правила деятельности, а напротив, эти догматы и эти правила действовали на людей образовывающим и развивающим образом. Догматы и правила, были даны все сразу и сразу же сделались достоянием Православной Церкви.

Вместе с тем нельзя думать, чтобы из христианских догматов одни были главными и существенными, другие частными и несущественными. Божественное Откровение не может содержать что-либо несущественное. Если Богу угодно было открыть догматические истины, то каждая из них не может быть несущественной сама в себе или необязательной в отношении к принятию или непринятию ее человеком. Если догматы нашей веры и правила нашей деятельности даны нам Иисусом Христом сразу все и если все они равно обязательны для нас, как догматы и правила Богооткровенные; то понятно само собою, что нельзя относиться к ним безразлично или выбирать из них лишь то, что нам почему-либо нравится, а остального не принимать, или же прибавлять к ним свои новые догматы.

Кому же преподал Иисус Христос Свое, сразу и в полноте данное, Откровение? Апостолам. Очевидно, к апостолам мы и должны обращаться за научением. И если мы перестанем следовать их учению, то ясно, что мы уже не будем принадлежать к Церкви Христовой.

Христос в другой раз на землю не приходил и кроме того Учения, которое Он оставил апостолам, нового не приносил. Вот поэтому-то мы особенно должны иметь в своем сознании Апостольство Христовой Церкви, держаться только того Учения и тех преданий, которые ведут свое начало от апостолов, и уклоняться от такого учения и таких учителей, которые не утверждаются научении апостолов, – поэтомуто Апостольство Церкви Христовой составляет самую существенную черту истинной Церкви Христовой. Где нет апостольского преемства, там не существует и истинной Церкви Христовой, хотя бы общества, держащиеся известного уклонения от Апостольской Церкви, назывались христианами.

Может возникнуть вопрос: как понимать вероопределения Соборов Вселенской Церкви? Известно, например, что догмат о равенстве и Единосущии всех Трех Лиц Пресвятой Троицы определен на первых двух Вселенских Соборах; догмат о соединении двух природ в Лице Иисуса Христа определен на следующих четырех Вселенских Соборах (третьем, четвертом, пятом и шестом); догмат о почитании святых икон и святых мощей определен на Седьмом Вселенском Соборе[31].

Такое сравнительно позднее вероопределение не показывает ли того, что догматы нашей веры не даны Иисусом Христом все сразу, а составляют предмет или следствие постепенного раскрытия христианского сознания под руководством обитающего в Церкви Духа Христова, и потому Апостольство Христовой Церкви не есть самый существенный и отличительный признак истинной Христовой Церкви, но в ней может быть допускаем «прогресс», к которому стремится род человеческий?

Вероопределения Соборов нельзя понимать в том смысле, будто определяемый на них догмат теперь только получает свое начало, а прежде того он не был присущ христианскому сознанию. Например, что прежде Вселенских Соборов христиане не имели веры в единосущие и равенство всех Трех Лиц Пресвятой Троицы. Вероопределения Соборов показывают только то, что на них известный христианский догмат получает определенное выражение в словах, облекается в известную определенную формулу с тем, чтобы оградить святую истину от неправильного толкования ее со стороны еретиков. И в этом нет ничего несообразного с понятием догмата.

Догматы нашей веры, как и всякая вообще мысль, представляют две стороны: внешнюю и внутреннюю. По внутреннему своему содержанию все догматы нашей веры неизменны и даны Иисусом Христом сразу все, всецело и навсегда; но со стороны своего внешнего определения, со стороны выражения в словах, догматы могут подлежать рассмотрению и решению Православной Церкви. Промыслу было угодно, дав человечеству истинное познание о Боге в Богооткровенном христианском учении, предоставить ему самому (то есть человечеству) выработать возможно точные на языке человеческом определения откровенной истины, без сомнения с благой для человека целью – воспитать в нем, сколько возможно, самостоятельное отношение к данным ему истинам, что необходимо для существа, созданного разумно-свободным.

Догматы веры по своему внутреннему содержанию существовали в Церкви всегда одни и те же и все от самых времен Апостольских, а по своему внешнему определению они изменялись. От этого встречается, например, множество Символов веры, одинаковых по содержанию, но различных по букве. Надо, впрочем, заметить, что вероопределения Соборов, на которых присутствовал Сам Дух Божий, должны быть обязательными для нас и по самой своей букве: это потому, что обыкновенное человеческое слово не всегда может отвечать существу истины, как это и доказывают собою еретики.