Церковь Духа Святого - [54]

. Синтез веры и знания, к чему стремился Климент Александрийский и Ориген, не был принят церковным сознанием их времени. Тем не менее, Цельс, конечно, преувеличивал, утверждая, что «церковь есть собрание невежд, руководимых пресвитерами, ограниченными и глупыми, как женщины и дети, к которым они обращаются» [247]. Ориген решительно отверг это обвинение, хотя и сам страдал от ограниченности современных ему христиан. Церковь ценила знание и любила своих дидаскалов. Учительство было особым служением, но учительская харизма чаще, чем какая–либо другая, соединялась с другими служениями [248]. В известной мере она входила в пророческое служение. Она, как мы увидим ниже, соединялась со служением предстоятельства. Больше того, в той или иной мере учительская харизма принадлежала всем или почти всем членам церкви, т. к. каждый должен поучать другого: «посему увещавайте друг друга и назидайте один другого» (1 Фес. 5,11).

2. В 1–м послании к Коринфянам ап. Павел перечисляет еще следующие дары: силы (чудодейственные), исцеления и равные языки. Первые два дара ясны сами по себе. Глоссолалия вызвала ряд исследований и остается нам не до конца ясной, но для нас этот вопрос не имеет особого значения, а поэтому вполне достаточно только указать на этот дар, который имела апостольская церковь. Должны ли мы считать, что обладающие этими дарами имели особые служения, как апостолы, пророки и учители? В известной мере вопрос остается без ответа, или точнее вопрос может иметь и положительный и отрицательный ответ. Пророчество было особым служением, но даром пророчества обладали и те, кто не имел этого служения. Вполне возможно допустить, что обладающие даром сил или исцелений исполняли особое служение, когда к нему были призваны через Церковь особо Богом, но эти дары могли быть соединены с другими служениями, или проявляться только в особых обстоятельствах. В том же послании ап. Павел говорит о слове мудрости, о слове знания, о вере, о дарах исцеления, чудотворения, о пророчестве, о различении духов, о разных языках и о истолковании языков. Как бы мы ни толковали это место послания к Коринфянам (12,8–10), вера, будучи даром, не была особым служением. Наконец, в своем послании к Ефесянам ап. Павел говорит о служении пастырства, в послании к Коринфянам о даре управления и вспоможения, а в послании к Римлянам о служении предстоятелей (proistamenoi). Пастырство и вспоможение составляли особые служения, которые стояли рядом со служением апостолов, пророков и учителей.

V. «ПРЕДСТОЯТЕЛИ В ГОСПОДЕ»

I. «Все должно быть благопристойно и чинно»

1. В богословской науке прочно утвердилось мнение, что первоначальное христианство, во всяком случае вне–палестинское, находилось в состоянии благодатного анархизма. Конец благодатного анархизма был концом харизматической эпохи и началом твердой и определенной организации церковной жизни. Эта внешняя организация возникает на основе епископской власти, которой не существовало в харизматический период или по крайней мере не в том виде, в каком она появилась в конце II–го века [249]. Как часто случается, что наиболее проблематические высказывания пользуются наибольшим доверием, так и утверждение о благодатном анархизме получило почти общее признание. Для обоснования этого утверждения никаких серьезных доказательств не приводится, кроме одного, которое заключается в изобилии и богатстве благодатных даров, не повторившемся ни в одну последующую эпоху. В связи с этим надо указать на другой аргумент, который с первого взгляда может показаться бесспорным. Он исходит из того, что ап. Павел, главный деятель первоначального христианства, не имел задачи дать твердую организацию основанным им церквам в виду его веры в близость парусии. Основывая церкви, он ограничивался только тем, что давал самые необходимые правила для церковной жизни, чтобы церкви могли просуществовать до второго пришествия Христа [250]. Этот аргумент всецело ставит организацию церковной жизни в зависимость от личного желания или нежелания ап. Павла, упуская из виду, что основы церковной жизни, как они существовали в первоначальном христианстве и как они существуют и в настоящее время, не являются некой случайностью, а вытекают из самого существа Церкви. Не говоря о том, что христиане эпохи Деяний знали, что им не дано знать времена и сроки пришествия Христа (Дн. 1,7), вопрос о том, сколько времени должна просуществовать Церковь, не мог играть никакой роли в организации местных церквей. Если даже церкви должны были просуществовать только один день, то все равно у них должна была быть «организация» церковной жизни, т. к. ни одна церковь не могла существовать ни одного дня, как мы увидим, без предстоятеля. Поэтому остается неясным, как и почему изобилие благодатных даров приводит к анархизму, а оскудение даров к твердому церковному устройству. Если харизматическая эпоха исключала право в Церкви, то из этого не следует, что не могло существовать церковное устройство, которое было бы основано не на праве. Если Церковь в течение истории заимствовала право и на нем построила свое внешнее эмпирическое устройство, то это не означает, что она оказалась без благодатных даров. Как и в первоначальной церкви, так и в современной, живет Св. Дух; как в апостольскую эпоху, так и теперь, ниспосылаются в Церкви благодатные дары. Харизматическая эпоха не окончилась, но продолжается в Церкви, хотя и в ином виде. Прекращение харизматической эпохи было бы прекращением самого бытия Церкви, т. к. Церковь была и остается благодатным организмом.