Цепные псы пантеонов - [2]

Один спереди, один сзади... небрежное подталкивание дубинкой в спину... Уже знакомо пружина мешает широко распахнуть дверь... Уже знакомые три ступеньки вниз и тусклый свет... Чтобы оценить картину, глаза служивых сначала должны привыкнуть.

— У нас баба пьяная вчера прыгнула с восьмого этажа, и хоть бы что, — будто между ними не Антон, а пустое место, — сообщил напарник сержанту, — расселась в луже и давай санитаров матом поливать.

— А у нас в соседней квартире мужик квасил по-черному, — опять выдул и бабахнул пузырь из жвачки сержант, — И вот решил прыгнуть с балкона. И если жив останется, то завяжет. Остался жив, и вот пять лет уже ни-ни.

Справа облупленные игровые автоматы: за стеклами — семерки, сливы и ягоды. У корытец сымпровизированные из пивных жестянок пепельницы, набитые окурками сверх всякой меры. На одном одноруком бандите — «Джек-пот», и корытце засыпано жетонами с горкой, и никто их не гребет лопатой, но не это главное. Слева три деревянных стола, чередующихся с лавками, на среднем две недопитых ребристых кружки пива и расшелушенный вяленый лещ. Мордой в стол у кружки не шевелится крупный гражданин, седые волосы взъерошены на манер кокосовой пальмы. Но это бы ладно, можно было бы поверить, что крупный товарищ основательно перебрал и теперь почивает.

Можно было бы поверить, если бы через барную стойку не свисал, словно белье-неглиже на просушке, безвольно раскинув руки, его напарник — столь же шкафоподобная горилла, и здесь уже доктора звать не надо, чтобы классифицировать типичное «моментум мори»: спина не всколыхнется в такт дыханию, уши и ногти малиново-синие.

Хлоп, Антон рывком присел, для веса сжал правой ладонью кулак левой и левым локтем, не поворачиваясь, саданул заднему товарищу сержанту в причинное место. Не рассчитай он и попади локтевым суставом на пять сантиметров выше — в латунную бляху на клепаном ремне, и суставу пришел бы кирдык, но из двоих не повезло служивому. Сержант поперхнулся воздухом, и пружина, не мешкая, смачно шарахнула его дверью по затылку. Кепка упорхнула с Антоновой макушки, и распрямлявшийся Петров сложенными в один кулак руками сочно ткнул в хребет стоявшего впереди.

Силы тычка хватило, чтобы швырнуть стража ребрами на далекий прилавок под бочок предыдущей «жертве неосторожного обращения с Антоном». Увернувшись от сгибающегося пистолетиком и воющего «скорой помощью» сержанта, Антон второй раз за сегодня выскочил из негостеприимного кафе. Пока он прохлаждался внутри, снаружи дождь припустил. Припустил и Антон — к двухцветному УАЗу.

Служивые поленились вырубить мотор и не удосужились запереть дверцу, за то им огромное спасибо с кисточкой. Антон орлом взгромоздился на пухлое шоферское сиденье и рванул с места в карьер.

Уже бросив УАЗ вперед, он вдруг врубился, что салон машины, мягко говоря, не являлся салоном настоящего уазика. Половина циферблатов была лишь пошлыми бумажными наклейками с приблизительно соответствующим рисунком, буквально как в грубых китайских игрушках.

И тут Антону Петрову в глаза ударило ослепительное солнце...

Он проморгался, рукавом, хоть и мешали наручники, смахнул набежавшие на глаза слезы... Солнце. Настоящее, сползавшее по безоблачному небу предзакатное солнце, а вокруг что угодно, только не забрызганные дождем мрачные шершавые стены питерских домов и загаженные полосатыми, словно судьба, кошками подворотни. Эта странная милицейская машина фантастическим образом в мгновение ока зашвырнула Антона в нелепое место.

Спокойствие, Антон, только спокойствие.

Вдоль грунтовой, изрезанной колдобинами и сдобренной лужами дороги заслоняли горизонт покосившиеся бревенчатые срубы одноэтажных хибар. Солнце уже сползало за крышу ближайшего строения — скорее всего, местного магазина. Правда, дверь этого оплота цивилизации свисала на одной петле, и в окнах совсем не осталось целых стекол. Специально их аборигены колошматили, что ли? Да и в самой, если можно так назвать, деревеньке — ни дымка из трубы, ни лая цепных Шариков, ни другого завалящего признака жизни.

Гадание на кофейной гуще по вопросу, куда его забросило, полный адреналина по маковку Антон без восторга, но и без паники, отложил на потом. Хотя, конечно, подспудная мысль, что у него элементарно поехала крыша, никуда не делась, осталась на заднем плане сознания во всей пугающей красе. Первым же делом беглец осмотрелся в «угнанном» фальшивом УАЗе. Черная милицейская куртка пригодится, чтобы скрыть под ней наручники от пытливых глаз местных жителей, ежели таковые, в конце концов, обнаружатся. Врубил приемник и с облегчением узнал поющий про «говорящего по-французски Алена Делона» голос — Бутусов, богатым будет. Выходит, эта вымершая местность — не далекая Австралия, а нашенская Россия.

А вот бардачок порадовал безмерно: здесь, обернутая ремешками портупеи, эдакой наглой, беззаботной и сытой жабой возлежала кобура, а в ней — уставной «Макаров» с запасной обоймой, везение — почти как в компьютерной стрелялке.

Все это богатство, ежу понятно, без ствола и запасной обоймы, Петров засунул в бардачок обратно и постарался придать натюрморту вид, будто так и было. По инерции спрятав браслеты и «макара» под перекинутой через руку курткой, Антон задом вперед неловко выбрался из уазика и зло пнул дверцу. Та беспрекословно закрылась, и звонкий хлопок весело сотряс воздух — слишком звонкий в царившем вокруг предзакатно-буколическом покое.