«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в. - [38]

. Результаты проделанной воеводами работы хорошо видны из рисунков секретаря Стефана Батория Ст. Пахоловицкого, участника осады Полоцка в 1579 г., гравюр Я. Баптисты и описания Р. Гейденштейна²⁹⁸. Последний отмечал, в частности, что Полоцк состоял из трех частей – сильно укрепленного Верхнего замка (или Большого города русских источников. – В. П.), примыкавшей к нему Стрелецкой крепости (Стрелецкого города или Нижнего замка. – В. П.) и возведенного за рекой Полотой Заполотья, полоцкого посада. И, характеризуя качества города как крепости, Гейденштейн добавлял: «Полоцк – город, сильно укрепленный самой природой, а также и искусством, и ввиду своего пограничного положения весьма тщательно снабженный припасами, пушками, порохом и всеми военными снарядами, так как неприятель не мог сомневаться, что (в случае нашествия) ему придется выдержать первое нападение»²⁹⁹. Сам по себе Стрелецкий город, ведение над которым было поручено князю Щербатову и Ржевскому, занимал площадь примерно 6 га, был обнесен мощным валом с внутренним дубовым каркасом, поверх которого шел деревянный острог с 8 башнями, и рвом. Внутри города находилась еще одна мощная башня-донжон, оснащенная артиллерией³⁰⁰.

К сожалению, точная численность и состав полоцкого гарнизона неизвестны. Польский хронист М. Стрыйковский сообщает, правда, что «всех годных для боя и обороны замка московских людей было ровно 6 тыс.»³⁰¹, но входят ли сюда только дети боярские с их послужильцами, стрельцы, пушкари и казаки или же вместе с ними посчитаны и полоцкие посадские люди вместе с укрывшимися в городе крестьянами окрестных деревень – неясно. Во всяком случае, в 1571 г. помимо детей боярских с послужильцами «полотцкого архиепископа Антонья» и разных городов (упоминаются дорогобужане, новгородцы, лучане), в Полоцке находились два стрелецких приказа («Дмитреева прибору Уварова» да «Плетенева прибору Чихачова»), один казачий («Григорьева прибору Бурцова»), и, возможно, казаки «Ратаева прибору Голянищева»³⁰². Кстати, о том, что стрельцов в Полоцке явно было больше, чем один «прибор», свидетельствуют как разрядные записи, так и послание Батория осажденным с предложением капитулировать³⁰³. Об оснащенности Полоцка огнестрельным оружием можно судить по сведениям, что приводятся в хронике другого польского хрониста, М. Бельского, согласно которой после капитуляции в руки поляков попали 38 пушек, 300 гаковниц и почти 600 «долгих» ручниц³⁰⁴. Для сравнения – в отстроенном заново после взятия Полоцке Стефан Баторий оставил 27 пушек, 29 гаковниц и 1 смиговницу (многоствольную пушку), а гарнизон составлял 900 человек, в том числе 400 конных и 500 пеших, а также 19 артиллеристов³⁰⁵.

Но вернемся обратно к полоцкому походу Стефана Батория. Пока Матвей Ржевский осваивался на новом месте и входил в курс порученного ему дела, король Речи Посполитой заканчивал приготовления к открытию нового витка русско-польско-литовского противостояния. Потратив немало сил и энергии, он сумел успешно закончить войну с Данцигом, убедить могущественных магнатов и шляхту дать ему деньги на возобновление войны с московитами, уладить отношения с османами и крымскими татарами, набрать наемников и пр. В начале июля 1579 г. Баторий прибыл в местечко Свирь, где состоялся военный совет, на котором обсуждался вопрос – куда нужно нанести главный удар? Литовские магнаты предложили атаковать Псков, однако король высказал иное мнение. Атаковать нужно было прежде всего Полоцк, так как, по словам Гейденштейна, передавшего речь Стефана на совете, «этот город, расположенный у реки Двины, открывает легкий доступ в Ливонию и в Литву». Овладев Полоцком, продолжал Баторий, он мог бы не только перенести войну в пределы Русского государства, но и надежно прикрыть и Литву, и Ливонию от ответных нападений русских, тем более что, сохраняя за собой этот город, русские легко могли оказать как поддержку своим гарнизонам в ливонских городах и замках, так и совершать набеги на литовские поветы, угрожая даже самой столице княжества. Кроме того, возвращение Полоцка под литовскую руку открывало судоходство по Двине, «которой одной только держится Рижская гавань; плавание по ней много содействовало б охранению Ливонии и недопущению к ней неприятеля». Король также подчеркнул и моральное значение взятия Полоцка – не прошло еще и двух десятков лет, как город попал в руки русских, и реванш за унизительное поражение в 1563 г. позволил бы вести войну дальше с большим подъемом. К тому же взятие этой сильно укрепленной крепости в самом начале войны подняло бы боевой дух королевского войска. Одним словом, дело было решено – король убедил совещавшихся в необходимости принять его предложение. Полоцк должен был стать первой целью войны.

Для боевых действий на главном направлении Стефан Баторий собрал значительные по тем временам силы. Списочный состав коронного и литовского войска составлял более 40 тысяч пехоты и конницы (в круглых цифрах – 28–30 тысяч конных и около 12 тыс. пеших воинов, в том числе около 18 тысяч наемного войска и 24 тысячи магнатских почтов и посполитого рушения). Точная численность артиллерийского парка в полоцкой экспедиции Стефана Батория неизвестна, но в 1578 г. планировалось взять с собой 67 орудий, в том числе 24 тяжелых и 12 мортир, а Г. Котарский дает цифру в 33 орудия, сопровождавших королевскую армию в Полоцком походе