Ценностный подход - [17]
«С днём рождения, Роберт».
Резко просыпаюсь от звука собственного голоса, и не сразу понимаю, что видела сон. Но это точно был сон, хотя какой-то нескладный. Неужели я теперь разговариваю во сне? С каких, интересно, пор? Надеюсь, что моё поздравление никто не слышал. На всякий случай я осматриваю комнату на предмет наличия в ней хоть одной живой души. Никого. Прислушиваюсь к происходящему в гостиной — веселье продолжается, ничего особенного, успокоятся, наверное, только ближе к утру.
Одно меня смущает: засыпала я завернутой в плед, а теперь лежу под толстенным одеялом Давида. Неужели он принес его мне, опасаясь, что я замерзну. На него это не очень похоже, но я рада. Все-таки один человек, который может обо мне позаботиться, есть. Обхватываю край одеяла руками и закрываю глаза.
Глава восемь
Ещё раз прочитываю распоряжение о выпуске какой-то особенной партии подшипников, но без толку. В таком состоянии не могу нормально воспринимать и усваивать информацию. В какой-то книге по психиатрии я читала, что если человек становится неспособен выполнять свою работу, то это призрак серьезного невротического или даже психического заболевания.
Снимаю очки, и всё вокруг начинает расплываться. Потираю глаза и замечаю, что пальцы становятся влажными. Уже не могу определить точно, слезятся ли они или я снова плачу. У меня уже вся верхняя часть лица зудит, как при раздражении. Наверное, соль от слез начала разъедать тонкую кожу вокруг глаз.
Звонит телефон, и я, словно машина, которая действует только на основании заданный ей установок, поднимаю трубку. Отвечаю и слушаю голос босса:
«Здравствуй! Ты о комиссии уже слышала?»
«О чем? — я не вполне понимаю, что он говорит. — А, нет, не слышала. Что за комиссия?»
«Из Кореи. Южной, разумеется. Рассматривают вариант заключения договора с нами о поставках сразу двадцати типов подшипников. Вчера Карасев обговорил с их представителем цену, а уже завтра они собираются прилететь и все посмотреть».
«А что Штаты перестали подшипники изготавливать? Вступать с нами в торговые отношения сейчас вроде как стрёмно».
«Ой, не рассуждай особенно на эту тему, Ксения. Порадовалась бы лучше за родное производство!»
«Обязательно».
«Что-то голос у тебя не особенно счастливый, — босс внезапно обращает внимание на то, что я близка к тому, чтобы заплакать, — случилось что-то?»
Даже не знаю, с чего начать. Не могу же я накануне важной комиссии во главе с представителем компании, которая может стать нашим потребителем, грузить заместителя директора по качеству историей о том, как я провела воскресный вечер. Думаю, мне не стоит рассказывать, как я отправила сообщение человеку, который, как я полагала, испытывает ко мне чувства, а он ответил, что мы расстаемся, так как со мной скучно и невозможно. Не нужно упоминать и о том, что, позвонив и проговорив с этим человеком полчаса, я ничего не добилась, кроме объявления, главный смысл которого: меня не любят и я ужасна во всем, что бы ни делала. И уж, конечно, не стану добавлять к общей картине тот факт, что после разговора я проплакала всю ночь, так как оказалась той, с кем можно после более чем года отношений расстаться, послав лишь одно смс.
Нет, делиться проблемами с боссом я не собираюсь. Мне, быть может, нужно пережить в полной мере всё это дерьмо, что идет в комплекте с отношениями, чтобы понять раз и навсегда: для подобного я не создана. Поэтому говорю в трубку:
«Ничего особенного, просто устала немного. Что от меня потребуется?»
«Скорее всего, корейцы будут задавать вопросы о производстве, консервации, упаковке, ничего сверхъестественного. Просто будь обстоятельна и точна, ну и любезна, конечно, если сможешь».
«Поняла».
«Замечательно, моя девочка, а теперь тебе нужно хорошенько отдохнуть, так что иди домой через часочек. Я сообщу Прайсу, что на директорке тебя не будет».
«Но я ещё не закончила разбирать бумаги и…»
«Ничего не хочу слышать. Не уйдешь через час — лишу тебя… может, премии, а, может, чего-нибудь ещё».
Его слова заставляют меня если не улыбнуться, то почувствовать тепло внутри. Но домой совсем не хочется идти. Там я только острее ощущаю своё одиночество, и каждая вещь в моей квартире напоминает мне о Владлене.
И действительно, первое, что бросается мне в глаза, когда я захожу в свою кухню — чайная ложка, которую мой бывший парень как-то забыл у меня. Мы тогда разбирали вещи после поездки на море или в Питер — точно уже не помню. Главное — я опять рыдаю, а кошка, взобравшись ко мне на колени, принимается слизывать слёзы с моих щек.
Вообще-то, я осознаю, что плакать особо и не по кому. Если двое в своих отношениях переступили некий порог, за которым следуют взаимные оскорбления и унижения, то назад дороги нет. К романтике уже не вернешься, как ни старайся, особенно с таким человеком, как я, который не способен прощать.
Честно пытаюсь отдохнуть. Включаю сериал, а на очереди оказывается серия, в которой Декстер ссорится с Ритой из-за этой дикой, мертвецки бледной британки с её инфернальной красотой. Даже любимый герой против меня. Быстро выключаю серию, обещая себе, что никогда не вернусь к этому моменту и продолжу просмотр со следующего сезона, и ложусь в холодную постель. За окном по карнизу барабанит дождь, а у меня руки чешутся потянуться к телефону и набрать номер Владлена, хотя по большому счету мне нечего ему сказать и не о чем спросить.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Роман выходца из семьи рыбака, немецкого писателя из ГДР, вышедший в 1956 году и отмеченный премией имени Генриха Манна, описывает жизнь рыбацкого поселка во времена кайзеровской Германии.
Новая книга от автора «Толерантной таксы», «Славянских отаку» и «Жестокого броманса» – неподражаемая, злая, едкая, до коликов смешная сатира на современного жителя большого города – запутавшегося в информационных потоках и в своей жизни, несчастного, потерянного, похожего на каждого из нас. Содержит нецензурную брань!
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.