Цена утопии. История российской модернизации - [3]
Если в Западной Европе XI–XV веков речь, как правило, идет о сравнительно мягких формах личной и поземельной зависимости, то в Центральной и особенно Восточной Европе – о том, что человек был лишен большей части личных прав, включая право владеть собственностью и совершать от своего имени гражданские сделки, был ограничен в передвижении и не имел социальной защиты. Это приближало юридический статус крепостного к статусу раба.
«Всеобщее закрепление сословий было неизбежным последствием тех условий, при которых слагалось Русское государство», – писал один из создателей этой теории историк и философ Б. Н. Чичерин.
Борьба с Ордой, создание и укрепление независимой России потребовали полной концентрации всех человеческих ресурсов в руках государства и привели к закрепощению населения – сначала элит, а затем крестьянства, которое обеспечивало несение военной службы боярами и дворянством. При этом монгольское влияние предопределило отношение государя к его подданным как к холопам.
Это была тяжелая служба, которую все должны были нести для пользы отечества. Этою службой выросла и окрепла Россия, которая через это сделалась одною из самых могущественных держав в мире.
В этой суровой школе закалился русский человек, который привык всем жертвовать и все переносить с мужественною стойкостью. Но зато он потерял чувство права и свободы, без которого нет истинно человеческого достоинства, нет жизни, достойной человека, –
писал Б. Н. Чичерин.
Вместе с тем русский народ нес в себе «семена высшего развития и сознание своего человеческого призвания», а их реализация невозможна без свободы.
Пришло время, когда Россия стала настолько сильной, что закрепощение изжило себя и начался обратный процесс – раскрепощения населения, увенчавшийся в 1861 году освобождением крестьян. Однако психология, порожденная «способом создания государства», не могла вдруг бесследно исчезнуть из жизни страны.
В сущности, моя книга – в большой мере об этом.
Две ипостаси дворянства
Чичерин писал, что в Европе благодаря феодализму у людей развивались «чувства чести, права и свободы», в то время как у нас владычество Орды, тирания Ивана Грозного, всеобщее крепостничество и его эволюция утвердили «привычку к беспрекословному повиновению».
В 1240 году, когда Батый взял Киев, Русь была свободной страной, хотя в ней, разумеется, как и в Европе, были зависимые люди. А через двести сорок лет как бы вышедшее из монгольского ига Русское государство во многом оказалось православной калькой с Золотой Орды.
Первой в зависимость от государства попала элита.
Иван III (правил в 1462–1505 годах) на глазах одного поколения русских людей – за двадцать пять лет – присоединил к Москве почти все земли Северо-Восточной Руси. Окончание удельного периода и образование единого государства стало началом самодержавия, поэтому в эпохе Ивана III – корни всей последующей русской истории.
Он стал господином, вотчинником государства, и это резко изменило модус его отношений со знатью, которая из товарищей, сподвижников великого князя превратилась в его слуг, точнее, холопов. Они так себя и именовали, подписываясь уменьшительными именами (например, «Васюк Шуйский»).
Раньше бояре и вольные слуги имели право свободного отъезда, то есть могли переходить от одного князя к другому. Безжалостный Иван III препятствовал переезду бояр даже к своим родным братьям, а отъезд в Литву стал считаться государственной изменой.
Он создал свою социальную базу – войско из поместного дворянства, что потребовало радикального изменения отношений собственности в стране. Проблема размещения дворян была решена за счет вновь присоединяемых к Москве территорий.
На этих землях широко практиковался «вывод», то есть переселение части местной элиты во внутренние московские города. Конфискованные у них земли получали московские дворяне Ивана, за что они обязаны были нести военную службу.
Поместье, в отличие от вотчины, было условной собственностью, его нельзя было ни продавать, ни передавать по наследству, ни дарить, ни завещать в монастырь на помин души.
Создание поместной системы стало началом огосударствления земельной собственности в масштабах страны. Зародившись на северо-западе Руси, поместье очень быстро проникло во внутренние уезды.
Параллельно власть начала массированное наступление на права церковных и светских вотчинников, все больше стесняя их право распоряжаться родовыми землями и сделав службу обязательной для всех землевладельцев, то есть и для бояр тоже.
Усилиями Ивана III, Василия III и Ивана Грозного к середине XVI века ни светская, ни церковная вотчина не имели правовой защиты, что практически доказала опричнина с ее конфискациями, выселениями, переселениями. Самый знатный человек мог лишиться собственности в любой момент, часто – вместе с жизнью.
Служилые люди как натуральную повинность несли обязательную военную службу, не вознаграждаемую никакими гражданскими привилегиями, порядок которой окончательно установило Уложение о службе 1556 года.
Служба начиналась с пятнадцати лет и была пожизненной. У тех, кто уклонялся от службы, землю отбирали и пускали в раздачу. Помещик владел поместьем, пока нес службу в армии. Если у него не было взрослого сына, который мог принять на себя обязательства отца, земля уходила в казну и перераспределялась. Правда, де-факто служебные обязанности могли перелагаться на зятьев и родственников.
Эта книга о генералах 1812 г. — М. С. Воронцове, Д. В. Давыдове, А. П. Ермолове, А. А. Закревском, П. Д. Киселеве и И. В. Сабанееве, о шести друзьях, принадлежащих к лучшим русским людям своего времени. Герои великих сражений начала 19 в., они сумели сохранить себя и свое достоинство и в дни мира, когда жизнь поставила перед ними непростой выбор. Судьбы героев книги, людей отважных, благородных и искренних, не оставят равнодушными любителей истории и в наши дни.
В монографии на основании широкого круга источников обосновывается концепция, согласно которой в 1861–1905 гг. правительство империи — во многом сознательно — пыталось реализовать антикапиталистическую утопию, первую в нашей истории. Утопию о том, что в индустриальную эпоху можно быть «самобытной» великой державой, то есть влиять на судьбы мира, в принципе отвергая и игнорируя то, за счет чего добились успехов конкуренты, и в первую очередь — общегражданский правовой строй и свободу предпринимательства. Естественным следствием этой политики стало унизительное поражение в русско-японской войне, которое спровоцировало революцию 1905 г., поставившую страну на грань катастрофы.
«В двух первых книгах: «Средневековая империя евреев» и «Крах империи евреев», которые названы историческим расследованием, совместно с историками, читателями и любителями распутывать мировые тайны мы попытались рассмотреть один совершенно загадочный вопрос. Если бы в прошлом была единая всемирная Империя, как о том нам говорят современные исследователи истории, то кто бы осуществлял в ее пределах экономические функции?Необходимо помнить, что любое общественное объединение, будь то город, государство или федерация государств, например, империя, обязано иметь некую экономическую сеть, стягивающую его жизнь в единое целое.
Самые громкие выстрелы звучат, когда происходят политические убийства. Некоторые из них меняют судьбы целых народов. В серии исторических очерков, объединённых под названием «Самые громкие выстрелы в истории и знаменитые террористы», известный журналист, международный обозреватель, телеведущий Леонид Млечин рассказывает о самых известных политических убийствах и терактах, унесших жизни значительных государственных и политических деятелей разных стран и повлиявших на ход дальнейшей истории.
Монография современного австрийского историка Фердинанда Опля посвящена одной из самых известных личностей XII столетия и всего европейского Средневековья — правителю Священной Римской империи Фридриху I Барбароссе. Труд, первое издание которого было приурочено к 800-летней годовщине со дня смерти монарха, сочетает в себе яркое и подробное изложение биографии императора (первая часть книги) с комплексным описанием своеобразия его политической деятельности, взаимодействия с разными сословиями и институтами средневекового общества (второй раздел)
Роман Г. Оболенского рассказывает об эпохе Павла I. Читатель узнает, почему в нашей истории так упорно сохранялась легенда о недалеком, неумном, недальновидном царе и какой был на самом деле император Павел I.
Автор - Андрей Андреевич Гордеев (1886-1977) - полковник Донского казачьего войска, в эмиграции с 1920 г.Первое издание в России обширного исторического труда Андрея Андреевича Гордеева (1886–1977), потомственного донского казака, офицера-фронтовика, полковника Донской белоказачьей армии, с 1920 г. жившего в эмиграции. Еще при жизни автора (1968) его живо и увлекательно написанное исследование, впервые опубликованное в Париже, стало заметным явлением в кругах эмиграции. Автор возводит происхождение казачества к взимавшейся Золотой Ордой с покоренной Руси «дани кровью» – «тамги».
Предсказывать будущее своей страны — неблагодарное дело. Очень сложно предугадать дальнейший ход событий и тем более на столько лет вперёд, поскольку необходимо учитывать множество параметров. Но можно быть уверенным только в одном: к 2050 г. Украина кардинально преобразится. Она либо распадётся, а её территории поглотят более сильные соседние государства, либо же выйдет из состояния депрессии и начнёт грандиозное шествие по миру. Третьего не дано. Учитывая современное состояние Украины, вероятность второго сценария невелика, но именно его осуществления панически боится как Европа, так и Россия.
Средневековые алхимики бились над созданием философского камня, способного превратить обычные металлы в золото. Сталинскому руководству удалось создать его подобие. Философским камнем советской индустриализации стали магазины «Торгсин», в которых в голодные годы первых пятилеток советские граждане вынужденно меняли золото, валюту, изделия из драгоценных металлов на ржаную муку, крупу, сахар и нехитрый ширпотреб. Торгсин стал циничным способом пополнения бюджета Советского государства, которое начало модернизацию страны будучи банкротом, не имея золото-валютного запаса.
Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути».
Книга Александра Филюшкина посвящена масштабному столкновению на Балтии во второй половине XVI века с участием России, Ливонии, Швеции, Польши, Великого княжества Литовского, Дании, Священной Римской империи и Пруссии. Описываемые события стали началом долгой череды противостояний России и Европы, определивших характер международного общения последующих столетий. Именно в конце XVI века военной пропагандой были рождены многие штампы и мифы друг о друге, которые питали атмосферу взаимной неприязни и которые во многом живы до сих пор.
Самодержавие и политический сыск – два исторических института, теснейшим образом связанные друг с другом. Смысл сыска состоял прежде всего в защите монарха и подавлении не только политической оппозиции, но и малейших сомнений подданных в правомерности действий верховной власти. Все самодержцы и самодержицы XVIII века были причастны к политическому сыску: заводили дела, участвовали в допросах, выносили приговоры. В книге рассмотрена система государственных (политических) преступлений, эволюция органов политического сыска и сыскная практика: донос, арест, допрос, следствие, пытки, вынесение приговора, казнь или ссылка.