Цена счастья - [46]

Такое поведение показалось мне столь неуместным, что я решила сразу же пресечь его.

— Почти никакого, — сказала я, освобождаясь от его рук. — И в настоящее время, судя по всему, меньше, чем когда-либо прежде. Представляете, Поль даже не позволяет мне теперь выходить в парк, чтобы подышать свежим воздухом. А мне уже начинает мерещиться, что потолки опускаются на голову.

Я полагала, что он начнет высмеивать меня. Но Фарамон внезапно сделал очень серьезное лицо.

— Может быть, и верно, лучше оставаться внутри. По крайней мере в течение следующей недели. Ведь вам неизвестны обычаи и привычки местных жителей... их предрассудки. А во внутренних двориках вы всегда можете подышать свежим воздухом.

Затем Фарамон попрощался со мною и ушел, сообщив, что намерен найти Жиля для срочного разговора с ним. По всей видимости, он полагал, что я буду придерживаться его указаний. Но я пребывала в бунтарском настроении. Меня совсем не устраивало, что ко мне постоянно относятся как к ребенку, которому говорят, что можно и чего нельзя, и мало привлекала идея все время оставаться за стенами замка. Я тосковала по просторам, по лесам и полям и просто не могла понять, каким образом моя прогулка по парку могла повредить памяти умершей Дениз.

Во второй половине следующего дня я собрала все свое мужество и вышла из замка. В последний момент я чуть не отказалась от своего рискованного намерения, но мое упрямство настойчиво звало меня на свободу.

В долине стоял плотный туман. Воздух, благодаря повышенной влажности, казался тяжелым, и разглядеть что-либо на расстоянии более двух метров было очень трудно.

Окружающее выглядело так мистически-ужасающе, что я даже и не удивилась особенно, увидев появившуюся из тумана Мари-Лизет. Я поняла, что это именно она, еще до того, как успела узнать ее — настолько ее появление соответствовало всей этой неземной обстановке.

В течение некоторого времени мы молча смотрели друг на друга. Ее зеленые хищные глаза, казалось, сверлили меня. Затем она прошипела:

— Убийца! — и, к моему безграничному удивлению, плюнула мне под ноги.

Я инстинктивно отпрянула назад, она же яростно продолжала:

— Не будь вас, бедная мадам Дениз осталась бы жива!

— Да вы с ума сошли! — возбужденно воскликнула я.

И верно, она казалась в тот момент действительно сумасшедшей. Я заподозрила, не была ли Мари-Лизет той самой опасностью, на которую намекали Поль и Фарамон.

— Какие у меня могли быть основания причинять Дениз зло? — спросила я нарочито спокойным голосом. — А кроме того, меня не было тогда с остальными лыжниками. Мадам д'Эшогет вызвала меня к себе через вашего брата.

— Конечно же, вас не было! — теперь девушка уже громко кричала. — Убей вы ее своими собственными руками, это не было бы так ужасно. Но вы сделали это чужими руками — очаровали кого-то и вынудили в итоге выполнить за вас эту грязную работу. Сначала я думала, что вы глупы, но вы оказались сущим дьяволом!

— Подобной несусветной чуши не приходилось выслушивать никогда в жизни, — растерявшись, только и смогла сказать я.

— О какой чепухе вы говорите? Вся вина лежит на вас. Разве вам не известно, что говорят о вас в деревне? Ведьма! Вам показалось мало одного из братьев д'Эшогет. Теперь вы пытаетесь превратить и других в своих рабов! Так который же из двоих привлекает вас в большей степени? Или вы просто играете с ними, чтобы провести время? От скуки? О-о, я понимаю, почему Алан женился на вас. Вы стоите этих д'Эшогетов!

— Я просто отказываюсь понимать, о чем вы говорите, — холодно бросила я. — Так что потрудитесь объяснить мне все или — прошу вас удалиться. Вы находитесь на территории частного владения, и, насколько мне известно, не имеете права оставаться тут.

В течение нескольких мгновений она с ненавистью рассматривала меня. Я даже подумала, что девушка в состоянии наброситься на меня. Но вместо этого она обрушила на меня поток оскорблений. Из этого неистового шквала становилось ясным то, о чем я раздумывала все это время. И даже — существенно больше.

Как оказалось, никто не рассматривал смерть Дениз как страшную случайность. Люди были уверены в том, что Дениз не могла сама, без посторонней помощи, добраться до того места, где ее нашли мертвой. Скорее всего, ее просто перетащили туда. Жители деревни не сомневались, что ее убили. Убил ее муж. Брайан. Из-за меня. И всем было ясно, что д'Эшогеты хотят замять дело, как они замяли случай с охотничьим домиком.

— Но это... это невероятно! — заикаясь, произнесла я.

Но сказала я это без внутренней убежденности. Поскольку, честно говоря, считала подобную ситуацию вполне вероятной. Однако то, что Брайан убил Дениз из-за меня, казалось абсурдом. Между тем сам факт ее убийства Брайаном уже не представлялся такой нелепицей. Достаточно было вспомнить их постоянные стычки. И как часто он выглядел так, будто был готов вот-вот потерять самообладание. Так что нельзя было исключить, что на сей раз он ударил ее, она упала и ударилась головой. Ну, а когда он увидел, что она мертва, то попытался представить произошедшее как несчастный случай.

— Всем известно, что он влюблен в вас, — продолжала Мари-Лизет. — И все понимают, что это именно вы толкнули его на преступление. Мы знаем, что он жил с мадам Дениз не особенно хорошо. Но он терпел ее в течение многих лет. Они продолжали бы жить и дальше — хотя бы из чувства долга...