Цена прогноза - [3]
...Итак, прогноз. Обыкновенный прогноз, вышедший из недр Службы погоды, размноженный миллионными тиражами газет, несколько раз в течение дня звучащий по радио. На сегодня его надежность достаточно высока: прогноз на ближайшие сутки оправдывается в 85 случаях из 100. Прогноз на неделю, декаду, месяц, сезон - так называемый долгосрочный прогноз погоды оправдывается, естественно, реже. Угадать капризы погоды задолго до того, как она вздумает капризничать, бесспорно, весьма нелегко. Тем не менее синоптики чаще "попадают в яблочко", чем ошибаются. Мы же считаем своим долгом акцентировать внимание именно на ошибках! И при этом совершенно забываем не только о невероятных трудностях, стоящих перед метеорологами, но и о самих метеорологах, разведчиках погоды. Мы и думать не думаем о той цене, какую приходится им платить за каждую цифру, за каждый значок на синоптической карте.
Вероятно, "служители погоды" - единственная профессия, которая не может, не имеет права пойти на компромисс с этой самой погодой. Летчик старается переждать туман, моряк терпеливо ждет свежего ветра, который растащит, разредит сплошные льды. Жители знойных стран работают лишь в утренние и вечерние часы. Наши курортники, запланировавшие поездку на юг и узнавшие из газет (благодаря прогнозу!) об ожидаемых там холодах, мгновенно меняют планы и устремляются на Рижское взморье. Только метеоролог не выжидает и не хитрит. Он живет погодой, какой бы она ни была. Он не хуже нас умеет подтрунивать над своей, все еще не слишком точной, специальностью, но одновременно с затаенной гордостью повторяет шутку 30-х годов.
"Что такое последний на Земле ураган? - Это такое стихийное бедствие, когда все живое погибает и на всей планете остается один-единственный метеоролог. Ему погибать никак нельзя: кто-то ведь должен зарегистрировать ураган!"
А что происходит тогда, когда начинаются войны? До погоды ли, до ее ли прогноза в военную пору? Правомерно ли вообще задаваться такими вопросами в дни, подобные дню 22 июня 1941 года?..
Погода воюет
Война в XX веке - это война не только людей и идей, но и техники, всех видов оружия, приборов. В том числе и метеорологических.
Войны вызвали совершенствование разнообразной гидрометеорологической аппаратуры, методов информации и связи.
Дав заметный толчок развитию метеорологии, гидрологии и океанографии, война потребовала от них и немалой отдачи. Туман, ветер на земле и над землей, высота и плотность облаков, направление и высота морской волны, колебания уровня моря, глубинные течения, плавучие льды, осадки и метели, горизонтальная и вертикальная видимость (словом, весь комплекс атмосферных явлений) - без этих сведений летчики и моряки, артиллеристы и пехотинцы не могли разрабатывать планы своих операций. Зафиксировав эти явления, четко сформулировать прогноз, помочь своим сражающимся войскам - было задачей номер один Службы погоды во время последней войны.
Военные метеорологи - фронтовые, прифронтовые, тыловые - обеспечивали войска необходимой "сиюминутной" информацией о погоде, а также заблаговременными прогнозами. На полях сражений, на прилегающих к ним территориях и акваториях синоптики снабжали армию и флот текущими сводками погоды, выделяя наиболее существенные для каждой военной "профессии" метеорологические детали. Но ведь оставался еще Большой Прогноз, который, как и в мирное время, должен был составляться на всю территорию страны в Москве, в тогдашнем Центральном институте прогнозов. До 22 июня 1941 года туда стекались сведения о погоде со всех советских и многочисленных зарубежных метеостанций. Но с первого же дня войны так быть уже не могло!
Мир раскололся на два гигантских воюющих лагеря, и уже не было единой "мировой" погоды. Была Германия и оккупированные ею страны Европы. Была коалиция союзников. И немногочисленные нейтральные страны. С началом войны Служба погоды стала фронтом, где "враг подслушивает", где метеорологические данные сделались тайной за семью замками, подлинной военной тайной.
Воюющие стороны засекретили все свои метеосводки. Они и прежде шли в эфир закодированными, но то был принятый во всем метеорологическом мире, понятный без слов код - группы цифр, по пять в каждой. Синоптики в Бюро погоды, будь то в Москве или Берлине, без труда расшифровывали этот код, нанося на географическую карту показатели реальной синоптической ситуации. Теперь же все резко изменилось: каждая сторона изобрела свой собственный метеорологический шифр. Отныне перевести обыкновенную сводку погоды на нормальный синоптический язык можно было только с помощью специальных, тщательно оберегаемых от чужого взгляда таблиц. Такое двойное кодирование делало метеосведения недоступными для врага. При малейшем подозрении, что цифры перехватываются и расшифровываются противником, код немедленно менялся.
Воюющие государства оказались в неравном "метеорологическом" положении. В распоряжении союзников были метеоточки на всех океанах и, самое главное, - на Атлантическом и Северном Ледовитом. Советские, американские, британские синоптики получали довольно богатую информацию с арктического побережья Европы, Азии и Америки, с многочисленных островов и архипелагов, словно исполинским кольцом охвативших Северный Ледовитый океан. Гитлеровцы же могли теперь рассчитывать лишь на сведения с метеостанций, расположенных, хотя и достаточно густо, на ограниченном пространстве - в оккупированных странах Европы и в самой Германии. Рейх лишился самых ценных данных - метеосводок по Арктике и Северной Атлантике. Гитлеровские синоптики буквально задыхались от острейшего недостатка сведений о погоде, варясь лишь в собственном "метеорологическом" соку.
Загадочное и трагическое, идут в Арктике рука об руку. Погибшие и исчезнувшие экспедиции далекого прошлого, суда Русанова и Брусилова, пропавшие уже в XX в., исчезнувший самолет Сигизмунда Леваневского, секреты, связанные с эпопеей спасения ледоколом «Красин» генерала Нобиле, таинственная Земля Санникова и подобные ей острова-миражи в Ледовитом океане — об этом и многом другом читатель узнает из книги. И еще об одной, наименее известной странице истории Крайнего Севера — об уничтожении советских полярников (моряков, летчиков, зимовщиков) в 30—50-е гг.
Посмертная книга Зиновия Каневского (1932–1996) — это его воспоминания о жизни, о времени, в котором он жил, о людях, с которыми встречался, о трагедии, произошедшей с ним в Арктике, и о том, как ему, инвалиду без обеих рук, удалось найти свой новый путь в жизни.Первая часть написана в форме повести и представляет собой законченное произведение. Вторая часть составлена из дневниковых записей и литературных заготовок, которые он не успел завершить.
Эта книга рассказывает о жизни замечательного советского полярного географа Рудольфа Лазаревича Самойловича — руководителя и организатора 21 арктической экспедиции.Р. Л. Самойлович в течение ряда лет изучал арктические архипелаги (Новую Землю, Землю Франца-Иосифа и др.), плавал на ледокольных судах почти во всех морях Северного Ледовитого океана. Им написаны научные труды и многочисленные научно-популярные статьи.В книге использованы архивные документы, рассказы и воспоминания родных, друзей, учеников — тех, кто был с ним в арктических походах и плаваниях.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.