Цена познания - [7]

— Доброе утро, мсье Рокруа.

Воспоминания о предыдущем вечере наконец соизволили вернуться, и я ответил:

— Доброе утро.

Женщина говорила негромко и спокойно:

— Сейчас 9 часов. В 9:30 вам надо быть в комнате номер 36. Это на третьем этаже. Позавтракайте и приходите. У вас есть вопросы?

— Нет, вопросов нет, — пробормотал я, безуспешно борясь с зевотой.

— Мы вас ждем через полчаса, — сказала она и повесила трубку.

Я тоже положил трубку и осмотрелся. Комната освещалась мягким светом, напоминавшим естественный. Создавая впечатление яркого солнечного дня, он лился из широкой прямоугольной лампы на потолке. Я озадаченно посмотрел вверх. Перед сном я точно выключал свет. Кроме того, вечером он выглядел совсем по-другому. Странно, странно… Похоже, что отсутствие окон тут компенсируют искусственной сменой дня и ночи. Размышляя об этих таинственных порядках, я привел себя в порядок, позавтракал и вышел в коридор. Он был так же пуст, как накануне. Тишина и закрытые двери. И солнечный свет без солнца. Нет, теперь это не похоже ни на больницу, ни на гостиницу. Я поднялся по лестнице на третий этаж, нашел по указателям комнату номер 36 и постучал.

— Войдите, — ответил тот же женский голос.

Я вошел. Это был превосходно обставленный рабочий кабинет. За широким письменным столом восседал давешний бородатый. В другом углу в черном кожаном кресле непринужденно расположилась эффектная брюнетка лет тридцати — тридцати пяти. Оба весело поглядывали на меня.

— Дорогой мсье Рокруа! — радушно разводя руками, проговорил бородатый. — Мы так рады тому, что вы решили принять наше предложение. Присаживайтесь, — он указал на стул возле двери. — Как вам спалось?

— Спасибо, — ответил я, садясь, — спалось неплохо. Правда, без окон как-то непривычно.

— Ничего, — улыбнулся он, — к чему к чему, а к отсутствию окон вы привыкнете.

Только тут я заметил, что его кабинет освещался точно таким же способом, как и моя комната.

— Позвольте представить вам мадмуазель Луазо.

Брюнетка изящно склонила голову.

— Вам придется работать с ней, если вы сможете сдать экзамен. Что касается меня, то мы с вами уже встречались. Зовут меня Леон Тесье.

— Доктор Леон Тесье, — подсказала брюнетка.

Тесье небрежно махнул рукой, как бы показывая ненужность подобного обращения, и закончил:

— Я руковожу этим исследованием. Итак, вам, наверное, не терпится узнать, что все это значит.

Я кивнул.

— Как вам известно, вы находитесь в нашем комплексе. Сейчас вы подпишете предварительный контракт, после чего немедленно приступите к учебе. Через три месяца вас ожидает экзамен. Постарайтесь сдать его с первого раза, но если не получится — не беда, будете пробовать, пока не сдадите. Сдав его, вы получите возможность подписать настоящий контракт, пройдете пластическую операцию и приступите к исполнению своих обязанностей. Контракт, кстати, находится на столике слева от вас. Будьте добры, прочтите и подпишите.

Слушая его, я украдкой осматривался. Во всем сквозили вкус и роскошь. Темно-коричневый глобус в углу — старина или очень хорошая подделка под старину. Монументальный стол с не менее монументальным перекидным календарем. И тут же, странным образом вписываясь в окружающую изысканность — плоский монитор компьютера. Коммутатор. Инкрустированный зеленым с белыми прожилками камнем шахматный столик на витых ножках. Светло-кремовые фигуры, наводящие на мысль о настоящей слоновой кости. И книги, книги, книги. Как на рекламных снимках адвокатов. Но в отличие от адвокатских кабинетов, где полки заставлены однообразными золочеными многотомниками законов, комната моего собеседника поражала обилием и разнообразием книг. Здесь были труды из самых различных областей. Психология, история, биология, генетика, какие-то религиозные фолианты, энциклопедии… Только некоторые названия были написаны по-французски. Я не мог рассмотреть корешки на противоположной стене, но на соседней полке стояло много немецких и английских книг. Тот же старик Фрейд был представлен в оригинале. Некоторые книги казались очень старыми, и у меня создалось впечатление, что у них были латинские названия.

Я вдруг осознал, что Тесье уже закончил говорить и вежливо ждет, пока я закончу рассматривать его комнату. Смущенно улыбнувшись, я взял контракт со столика и углубился в чтение.

Пространным юридическим языком контракт описывал мои права и обязанности на следующие девять месяцев. «Любопытный срок», — подумал я, переворачивая страницу. Прав было немного. Обязанностей, впрочем, тоже. На третьей странице впервые мелькнуло имя того, кем я должен был стать, подписав второй контракт. Правда, оно походило на кличку — Пятый. К сожалению, больше ничего нового этот объемный документ в себе не нес. Я обязывался заниматься по программе, предоставляемой институтом, и через три месяца после начала занятий сдавать экзамен. Если я сдавал его в течение шести месяцев, мне давалась возможность подписать контракт («…копия прилагается в конце»). В противном случае мне выплачивали неплохое вознаграждение и торжественно выставляли за ворота. Прочтя о втором контракте, я перескочил через пару страниц и принялся за прилагаемую копию. Этот доктор всяческих наук говорил, что я увижу полную версию до подписания. Значит, здесь должны быть все детали, опущенные в той версии, которую я читал четыре дня назад. Детали действительно имели место и для наглядности были выделены. Смотрелись они на удивление куце. Первое отличие состояло в том, что мой герой теперь именовался Пятым, а не «персонажем». Второе было интереснее. Оказалось, что, подписав контракт, я обязывался никогда в течение трех лет не упоминать определенной темы. Никак. Никоим образом. Ни под каким предлогом. За малейшее нарушение — мгновенный разрыв контракта без выплаты какого-либо вознаграждения. И при всей этой категоричности запретная тема не была названа. Просто «тема», и все. Я перечитал параграф и посмотрел на Тесье. Он с улыбкой наблюдал за мной. То же делала его гостья.