Цена ошибки - [49]

27 октября, 19–10, московское время. Объединенная Арабская Республика. Египет, авиабаза Мерса-Матрух. Через 1 час 10 минут после начала конфликта.

Подполковник Сергей Синцов неверяще посмотрел на радиоприемник, стоявший в углу КП. Только что оттуда прозвучал смертный приговор его семье, которая, как он знал из писем, гостила у родственников в Севастополе. Американская атомная ракета упала на Севастополь, город практически уничтожен. Вообще, база египетских ВВС Мерса-Матрух, где он с напарником, еще одним советским летчиком, работал инструктором, вбивая в горячих египтян основы пилотирования, казалась в этом дурдоме, охватившем всю планету, островком спокойствия. Даже плановые учебные полеты не отменили, следующий через пятнадцать минут. Полеты! Ну точно, по данным радиоразведки, сейчас в семистах километрах к северу от них находятся два американских авианосца, идут прямо на север, активно выпуская самолеты. Желая сделать хоть что-то, он вышел, быстрым шагом, почти бегом подходя к площадке по подготовке самолетов. Он обратился к технику эскадрильи:

— Амир, повесь на мою машину подвесные баки, на все пилоны.

— И на мою тоже. — Прозвучал за его спиной голос Ивана, второго советского инструктора на авиабазе. Он обернулся, Иван смотрел на него с печальной, все понимающей усмешкой.

— Думаешь, я не понял, что ты задумал? Рассчитаться с американцами, я же знаю, что твои в Севастополь на отдых поехали. А у меня в Балаклаве мама. Они ж сейчас выпускают самолеты, наверняка для удара по нашим или болгарам. Смотреть будут все на север, патруль тоже северный сектор прикрывать будет, а мы тихонько подойдем с юга, километров за сто снизимся на малую высоту, они как раз возвращаться будут с вылета, будут с повреждениями, усталые. Подскочим на форсаже, ударим, собьем кого-нибудь, и обратно. Топлива впритык хватит.

Когда уже они занимали места в кабинах своих самолетов, к Синцову внезапно подошел майор Хосни Мубарак, командир египетской эскадрильи Ил-28, тоже проходившей переподготовку на авиабазе после боевых действий в Йемене. Он просто сказал:

— Я говорил с командиром базы, к нему только что прибежал техник вашей эскадрильи, и командир все понял. Он не будет вам мешать. Мужчина может жить, как он хочет, но умирать он должен как мужчина. Удачи.

Синцов только молча кивнул в ответ.

27 октября, 21–40, московское время. Эгейское море. 80 миль к югу от острова Хиос. Через 3 часа 40 минут после начала конфликта.

Вначале все было, как они и рассчитывали. С южной стороны авианосец прикрывали только два фрегата, они прошли между ними над самыми волнами, резко набирая высоту и сбрасывая подвесные баки. Иван сделал это чуть раньше и сразу, еле набрав триста метров по альтиметру, увидел американцев. На посадку к авианосцу шел поврежденный, с дымящимся двигателем, "Демон", а дальше, сбоку и выше от него висел вертолет. Иван довернул на F-3 и с дистанции менее полукилометра выпустил по нему две очереди из тридцати миллиметровых пушек, "Демон", получив не менее пяти снарядов прямо в фюзеляж, просто развалился в воздухе.

А Иван, довернув машину еще (про МиГ-19 опытные летчики говорили, что он может развернуться вокруг кончика своего крыла), прострочил из своих пушек вертолет, который исчез в огненном облаке взрыва. После чего, опять нырнул вниз, буквально прижимаясь к гребням волн, уходя на юг со снижением. А Сергею не повезло. Едва он, с запозданием, вслед за Иваном вывел машину в набор высоты, его МиГ попал под обстрел всполошившихся зенитных орудий американцев. Когда самолет буквально влетел в облако разрыва снаряда и содрогнулся от частых попаданий осколков, Сергей ясно осознал, что все кончено. Он бросил взгляд на фото жены с детьми, которое в это вылет прикрепил прямо в уголке переплета остекления фонаря и решительно довернул машину на авианосец. Дымящийся МиГ-19 спикировал прямо на кормовой самолето-подъемник правого борта, находящийся за надстройкой, прямо за дымовой трубой. На него палубная команда как раз несколько минут назад закатила "Крусейдер" и он опускался вниз, чтобы доставить истребитель в ангар, на заправку и пополнение боекомплекта. Взрыв искорежил подъемник, уничтожив оба самолета. Повредил дымовую трубу. Вдобавок, осколками оказались серьезно повреждены сразу обе SPN-42, системы обеспечения посадки самолетов. Той части пилотов авиакрыла СV-43, которая еще находилась в воздухе, пришлось бы совсем кисло, не будь поблизости второго авианосца. А так, "Индепенденс" принял все уцелевшие самолеты с "Корал Си", а сам СV-43, в одночасье превратившийся из красивого большого (водоизмещением более шестидесяти тысяч тонн) корабля типа "Мидуэй" в дымящуюся развалину, ковыляющую по волнам со скоростью не более двадцати узлов, пошел в Испанию на ремонт.

Поэтому командир авиакрыла авианосца "Корал Си" был крайне расстроен. Этот чертов русский линкор не только обошелся ему в две почти полных эскадрильи ударников. Он еще сорвал часть SIOP, которую должен выполнить СV-43. По этому плану "Корал Си" совместно с "Индепенденсом" должен был превратить в радиоактивный шлак терминалы Одессы и верфи Николаева, сейчас это невыполнимо. Вконец добила командира принесенная уже глубокой ночью шифровка из штаба шестого флота, он, не сдерживаясь подчиненных, длинно выругался. В ней предписывалось следовать на ремонт в Испанию, а все четыре эскадрильи авиакрыла (вернее, то, что от них осталось) срочно отправить на аэродромы Голландии и Западной Германии, в подчинение второго ЦУВО.