Цена мести - [30]

— Праздник в саду состоится на следующей неделе. Может, мы объявим о помолвке там? То есть если вы не возражаете.

Каз удивленно поднял брови:

— Это было бы замечательно. Но ты уверена?

Она пожала плечами:

— Я начинаю привыкать к этой мысли. Хотя, конечно, мне сразу придется подать заявление об уходе.

— Это плохо, — заметил Каз. — Ты прекрасный работник. Не будешь скучать?

— Буду, но у меня найдется много других дел.

Британские и американские агенты Тарн предлагали ей множество проектов. Она снова станет Хамелеоном. Тарн должна была бы радоваться, но почему-то ощущала только холод и пустоту.

— Ну, — поинтересовалась Делла, когда Тарн вернулась домой, — вы выбрали уютное гнездышко? Или ты все еще воротишь нос от дорогущих хором, по которым он тебя водит?

— Мне удается держать его в подвешенном состоянии, — ответила Тарн, беря чашку с кофе.

— Сколько это может продолжаться? Или ты хочешь сделать его бездомным, чтобы он ночевал в ящике у какой-нибудь свалки?

— Это вряд ли получится. — Тарн села, так как ноги едва держали ее. — Кстати, сделка пока не оформлена. Он еще может вернуть квартиру себе.

— Верно, — заметила Делла. — Но, с другой стороны, дорогая, если ты будешь слишком привередничать, он что-нибудь заподозрит.

— Ему не хватит времени, — отрезала Тарн. — Он хочет объявить о нашей помолвке на следующей неделе. А потом я сделаю свое заявление. И все.

— Ух! — Делла присвистнула. — В другой ситуации я пожалела бы его. Кстати, ты посвятила Эви в свои планы?

Тарн покачала головой:

— У меня не было возможности. К ней почему-то опять никого не пускают. Уверена, это работа моего женишка. Но я все расскажу ей, когда дело будет сделано. Прежде чем уеду. Проклятый профессор вряд ли запретит мне проститься с ней.

— Эту клинику надо вывести на чистую воду, — заявила Делла. — У одного моего коллеги есть брат, специалист по журналистским расследованиям. Возможно, он заинтересуется.

— Хорошая мысль, но сначала я исчезну.

Кофе показался Тарн горьким. Всему виной ее нервозность.

Которую Каз, конечно, заметит.

Ни в коем случае нельзя будить у него подозрения. Теперь ничто не должно сорваться. Она не допустит.

* * *

В субботу, в день праздника, Тарн, проснувшись, увидела, что в комнату сквозь занавески проникают солнечные лучи. Увы, ее надежда, что пойдет дождь и праздник отменят, не сбылась.

Простенькое белое платье с вышивкой по вороту и подолу, которое она купила несколько дней назад, висело на дверце гардероба.

— Беленькое, да? — спросила Делла, увидев платье. — Чтобы насыпать побольше соли ему на рану?

— Ничуть, — сердито ответила Тарн. — Просто оно выглядит мило и по-летнему.

Однако теперь, разглядывая платье, она решила, что оно вполне подходит для скромной свадьбы, особенно если добавить букет розовых роз. И испугалась собственных мыслей.

Тарн с удовольствием поболтала бы с Деллой о разных пустяках, чтобы отвлечься, но подругу отправили в командировку.

Так что ей пришлось удовлетвориться прощальными словами Деллы:

— Удачи. Увидимся.

Тарн приняла душ и надела джинсы и майку. Прочие вещи уже лежали в чемодане. Вечером она нанесет прощальный визит Эви, а потом спрячется в каком-нибудь скромном отеле до отлета в Штаты.

Она плотно позавтракала, поскольку не знала, когда поест в следующий раз. Правда, ей приходилось усилием воли проталкивать завтрак в съежившийся желудок.

После завтрака Тарн пошла к компьютеру, чтобы забронировать номер в отеле, и с удивлением обнаружила электронное послание от Каза.

Вероятно, он хотел сделать еще одну попытку заставить ее ехать в Винсли-Плейс с ним, а не в автобусе с другими сотрудниками.

Тарн открыла письмо, и буквы поплыли у нее перед глазами.

«Дорогая, — писал Каз, — возникли чрезвычайные обстоятельства, и я не смогу быть на празднике. Развлекайся, получай удовольствие. Я позвоню, как только вернусь».

— Нет, — сказала она. Потом забарабанила кулаком по столу: — Нет, нет, нет!

Ее великий план разлетелся на мелкие осколки. Бессонные ночи, напряженные дни, борьба с собой. И, главное, поиски сил для ключевого момента.

Все напрасно.

Тарн взглянула на чемоданы. Если бы она была суеверна, то решила бы, что это знак судьбы: надо бросить все и бежать.

Затем она перечитала послание Каза, поняв, что этому есть вполне логичное объяснение. Каз вел себя с ней точно так же, как с Эви, так же устал от этого и собирается задернуть занавес.

Он не слишком возражал, когда Тарн предложила держать помолвку в секрете. По-видимому, это отвечало его намерениям. Кроме того, его интенсивные ухаживания дали весьма скромный результат. Он не смог затащить ее в постель, как бедняжку Эви. К тому же Тарн заставила его продать любимую квартиру. Может быть, поэтому он решил, что игра не стоит свеч, и устранился. Ведь объявить о помолвке своим сотрудникам — значит, зайти слишком далеко.

Тарн вдруг стало холодно. Она с самого начала знала, что Каз, скорее всего, поступает одинаково со всеми своими женщинами. Примером тому служит не только Эви, но и Джинни Фрезер. Она тоже в прошлом. Каз объявил об этом спокойно, как человек, не оглядывающийся назад.

О боже! Разве она не твердила себе, что любовь к нему — слабость, которую нельзя позволить? Поверить хотя бы на миг, что он тоже любит ее, — чистейшее безумие!