Цена манильской сигары - [23]

— Да-да, — подтверждают в конторе фабрики, — у девяноста пяти процентов девушек уже через год заболевают глаза. Из них восемьдесят восемь процентов приобретают хронический конъюктивит; сорок четыре становятся близорукими. Уже через два года работы дети называют их «бабушками». Работницы носят очки либо жмурятся, как это случается с людьми в глубокой старости.

Накануне в сингапурских газетах прочитал о том, как современны, удобны, светлы и снабжены кондиционерами нынешние предприятия электронной отрасли, разбросанные по странам Юго-Восточной Азии. Только на них, утверждают и авторы статей, и авторы реклам, могут быть по достоинству оценены восточные женщины, которые славятся своей кротостью, усидчивостью, терпеливостью, точным глазом и проворными, ловкими пальцами. Ради этого стоит лондонскому или нью-йоркскому фабриканту начинать дело на Востоке. Вот и появляются новые фабрики, заводы. Но радости восточным женщинам от этого мало. Потому что за три-пять лет девушки, прибывшие в Манилу из сельской местности, которых один газетчик назвал (и совершенно справедливо) грациями, превращаются в больных старушек. Почему? Возьмем хотя бы воздух. Да, он охлаждается. Но в то время как прохладный воздух холодит плечи и спины работниц, лица их опаляются расплавленным золотом или платиной, которые они превращают в тончающую проволоку. Глаза устают от ярчайшего света, без которого не уложишь едва видимый кусочек золотой проволоки или микроскопическую деталь в нужное место. Работница возвращается домой с тяжелыми ожогами, простудой, другими заболеваниями. Выросшие в тропической жаре и легко ее переносящие девушки попросили выключить кондиционеры. Но хозяева сказали: «Нет!». Ведь они не только поддерживают постоянную температуру, но и очищают воздух от пыли — эти условия необходимы, чтобы уберечь от возможных «болезней», то есть дефектов, нежные игрушки.

— Есть ли перерыв у работниц? — спросил я.

— Есть. Обеденный. Пятнадцать минут.

— А вдруг нужно выйти на несколько минут?

— Выйти можно, но эти минуты потом будут пересчитаны на песо, и «их вычтут из зарплаты.

Помощник управляющего фабрики, где трудятся десять тысяч девушек, подтянутый и элегантный, напомнил мне усатого надсмотрщика.

Еще один цех. Девушки опускают в огромный чан с кислотой собранные узлы для игрушек. Тяжелая дурманящая атмосфера. Особенно неприятны трихлорэтилен и ксилен, постоянно вызывающие головокружение и тошноту. Пол мокрый и скользкий. На работницах красивые сапоги, перчатки. Однако часто специальная ткань не выдерживает — на коже образуются раны. Но самое страшное последствие — это легочные и почечные заболевания, рак!

На одной из таких фабрик решили как-то приукрасить жизнь работниц. И приняли решение — разнообразить передачи в цехах магнитофонных мелодий, пригласить косметологов и специалистов по спортивной медицине, чтобы они прочитали лекции о том, как сделать внешность привлекательней, наконец, бесплатно раздать работницам губную помаду.

— Это сделано с целью предотвратить взрыв отчаяния, — сказала сопровождавшая меня журналистка. — Да, действительно, восточные женщины терпеливейшие из терпеливых, но ведь бесправие, произвол могут заставить кричать и железо…

Предприятия электронной промышленности, которые западные монополии создали в Азии, называют «чудом Востока» — тому свидетельство электронные игрушки, часы, калькуляторы, сложнейшие приборы в руках покупателя.

В Маниле проходила так называемая «трехсторонняя конференция по улучшению условий труда женщин». Ее участники приводили, например, такие данные: на предприятиях электронной промышленности женщины в возрасте от восемнадцати до двадцати трех лет работают по восемь-десять часов шесть дней в неделю; на зарплату кроме риса, чая можно купить максимум двести граммов мяса в месяц, сбереженные крохи «съедает» лечение — за медицинскую помощь надо платить. Па острове Тайвань «богини электронного чуда» живут в полуразваливпиихся бараках на окраинах, где в домах нет ни вентиляторов, ни питьевой воды; в Малайзии владельцы предприятий «Фэрчайлд инструмент» поощряют уход девушек на «дополнительные заработки» за заводскими воротами, то есть в ночных заведениях. Мас Фун, с которой я беседовал в Гонконге, работает на фабрике текстильного оборудования. Она говорит: «Мы, девушки, стоим и обходимся дешевле, чем станки. Машина, самая простая, стоит двести долларов. За эти деньги хозяину выгоднее нанять людей. Из них можно выжать больше, чем из железного станка». В заключении исследования «Женщины и транснациональные корпорации» сказано: на электронных предприятиях Филиппин женщины получают гораздо меньше мужчин — если недельный заработок мужчины составляет 296 песо, то женщины — 160.

— Что прошлый век, что настоящий, по крайней мере для нас, — без разницы. Как страдали так и страдаем, — сказала мне одна из женщин-работниц.

Разве что на предприятиях электронной промышленности звучит приятная музыка, а работницам бесплатно раздают помаду…

ТРАГЕДИЯ ПЕРВОЙ КРАСАВИЦЫ

Женщин в Республике Филиппины

на 215 460 больше, чем мужчин[7].

Филиппины называют «нацией красивых людей». Особенно гордится страна своими женщинами. Их красоту заметил еще Иван Александрович Гончаров. В книге «Фрегат, Паллада» он писал: «Женщины, то есть тагалки, гораздо лучше мужчин: лица у них правильнее, глаза смотрят живее, в чертах больше смышлености, лукавства, игры, как оно и должно быть. Они большие кокетки: это видно сейчас по взглядам, которыми они отвечают на взгляды любопытных, и по подавляемым улыбкам. Как хорош смуглый цвет при живых, страстных глазах и густой черной косе, которая плотным узлом громоздится на маленькой голове, напоказ всем, без всякого убора! Вас поразила бы еще стройность этих женщин: они невысоки ростом, но сложены прекрасно, тем прекраснее, что никто, кроме природы, не трудился над этим станом. Нет ни пояса, ни тесемки около поясницы, ничего, что намекало бы на шнуровку и корсет. Весь костюм состоит из бумажной, плотно обвитой около тела юбки, без рубашки; юбка прикрыта еще большим платком — это нижняя часть одежды; верхняя состоит из одного только спенсера, большею частью кисейного, без всякой подкладки, ничем не соединяющегося с юбкою; от этого, при скорой походке, от грациозных движений тагалки часто бросается в глаза полоса смуглого тела, внезапно открывающаяся между спенсером и юбкой»