Целительница - [43]

Он склонился над ней и обхватил ее сосок губами. По телу разлилась горячая волна возбуждения. Вера зарылась пальцами в его волосы, купаясь в их мягкости. Губы Макса творили невероятное с ее грудью. Они терзали и ласкали ее одновременно, пока не принялись осыпать поцелуями живот. Все это время его пальцы продолжали доводить ее до исступления, пока она не достигла пика и громко не застонала, откидываясь на подушку. Остатками сознания Вера зафиксировала, что лежит перед ним в совершенно развратной позе, разметавшись по подушке и широко раскинув ноги. И это Макс, ее лучший друг, слышит ее безостановочные стоны и видит ее наготу.

Когда она перестала сотрясаться от продолжительного оргазма, Макс снова накрыл ее губы поцелуем. На это раз он целовал ее особенно нежно и долго, словно прощаясь навсегда. Глаза Веры снова наполнились слезами. Она и сама не понимала, что испытывает в настоящий момент. Только, жить не хотелось с новой силой.

— Я подумал, что тебе это нужно будет после такой ужасной ночи, — пробормотал он, отрываясь от нее, набрасывая на нее одеяло и откидываясь на подушку. — Полегчало?

Так это была всего лишь терапия? А она-то подумала… А что она, собственно, подумала? Что Макс ни с того ни с сего втюхался в нее по самое не хочу и возжелал ее страстно? Вот уж глупее мысли не придумаешь.

— Стоило ли так напрягаться? — ответила Вера, тщетно пытаясь замаскировать обиду в голосе.

— Ты злишься? — это она услышала уже, усевшись к нему спиной и натягивая одежду, которая валялась тут же, на стуле.

— Если и да, то точно не на тебя.

— Вер, — он попытался взять ее за руку, но она поспешно ее выдернула и встала с кровати.

— Не надо, Макс, — повернулась она к нему лицом, отойдя на безопасное расстояние. — Что сделано, то сделано. Предлагаю просто забыть…

— Хорошо, как скажешь, — только и ответил он, тоже выбираясь из-под одеяла. Вера заметила, что он все еще возбужден. Ну хоть их влечение было взаимным. Все же не так обидно. — Главное, что тебе полегчало.

Ох, и дурак же ты, Макс. Знал бы ты, сколько дополнительных проблем добавил. Теперь воспоминания о неземном наслаждении еще долго будут терзать ее душу, заставляя мечтать о повторении. Но ему она точно не подаст виду. Скрывать, а лучше подавлять, свое влечение к нему, стало отныне для Веры делом всей ее жизни.

Вплоть до того момента, как Вера собралась навестить новоиспеченных родителей, с Максом они не разговаривали. Все это время она просидела за ноутбуком и писала, писала… Сначала книгу по целительству пополняла ночными воспоминаниями, от которых на трезвую голову бросало в дрожь. А когда вспомнились утренние события, она почувствовала новую волну возбуждения, которая требовала выхода. Тогда Вера переключилась на роман. Так появилась очень откровенная романтическая сцена между героями. Ну хоть какая-то польза от всего того, что язык отказывался называть позором. Вера до сих пор замирала от наслаждения, когда вспоминала прикосновения Макса к своему телу. Слава богу, его самого дома не было. Сразу после завтрака он куда-то ушел, сказав только, что вернется не скоро. Уточнять детали Вера не стала — чем дольше его не будет, тем лучше.

Сама она плодотворно потрудилась до обеда, а потом отправилась с визитом. Мама чувствовала себя чудесно. Счастье преобразило ее не очень симпатичное лицо. Сейчас, когда прижимала к себе малютку (а это была девочка), женщина выглядела красавицей — так блестели ее глаза, и лицо светилось любовью. Муж не отходил от них ни на шаг, то и дело заглядывая в личико дочери. Вера даже не сразу узнала в нем перепуганного деревенского увальня, которого видела накануне.

Приняли ее, как царскую особу, разве что не стали целовать руки. Жене, правда, еще нельзя было вставать с постели, а муж ее сделал все возможное, чтобы те пятнадцать минут, что Вера провела в гостях, чувствовала она себя по максимуму комфортно. Убедившись, что все у них хорошо, Вера тут же засобиралась уходить. Но не тут-то было. Еще минут двадцать она препиралась с неугомонным хозяином семейства, когда тот пытался сначала сунуть ей деньги, а потом расплатиться продуктами в виде нескольких мешков картошки, свеклы, моркови… в общем, всего того, чего и так было у нее в достатке. Закончилось все тем, что он обещался все это привезти к ней домой на днях. Ну, вот что ей делать с таким количеством благодарности?

На обратном пути Вера завернула к Самоделкину, больше по привычке, чем из необходимости. Нравился ей этот болтливый и добрый самоучка. Проверив почту и написав несколько писем, она отправилась домой, но опять не дошла, решив навестить бабу Машу, что жила неподалеку. Сердобольная старушка, как обычно, угостила ее чаем с пирогами. Каждый день она их что ли печет? Проболтали они не меньше часа. Оказывается, уже вся деревня была в курсе, что ночью Вера приняла трудные роды. Видать, повитуха постаралась — растрепала новости. Баба Маша ей рассказала, как долго у этой пары не получалось завести ребеночка. Они уже и не надеялись, как жена понесла. Всю беременность она ходила в церковь — благодарила Бога за драгоценный подарок. И теперь они Вере по гроб жизни должны быть благодарны, за то что помогла малютке появиться на свет. Только вот как раз благодарности их ей-то и не нужно было. Острее обычного Вера ощутила желание поскорее уехать отсюда и забыть все, как страшный сон.