Целитель - [55]

Он не стал ничего говорить — да и что тут скажешь. Просто подождал, пока она утихнет прежде, чем снова заснуть.

Второй раз его разбудил солнечный луч и упоительный запах. Копченая грудинка. Жареная. И… он прислушался к шкворчанию еды на сковородке. Яичница?

Альмод приподнялся на локте. Да, так и есть. Пока он дрых, Нел раздобыла где-то сковородку и еду.

Девушка обернулась, точно почувствовав его взгляд.

— Не знаю, как ты, а я больше не доверяю местной кухне. Вставай, пока не остыло.

— Где ты это взяла?

— Сковородку вытрясла у хозяйки, грудинку и яйца привез какой-то фермер. Судя по тому, что его чуть не ограбили местные, отравой быть не должно. Пришлось вмешаться, — ухмыльнулась она, — за толику малую.

Альмод проследил за ее взглядом. В углу стояла корзина с яйцами, поверх которых лежало что-то, завернутое в ткань.

— Я ж закукарекаю, если буду есть только это.

— Я тебе помогу спастись от этакой участи. — Нел бросила в него очищенной морковкой. Альмод поймал. Прошлогодняя, но достаточно крепкая. — Еще есть яблоки, с осени долежали, жутко кислые. Но можно потом сунуть в курицу, если ты ее добудешь. Еще есть сыр. Ну, и яичница, конечно. В яйца, по крайней мере, нельзя насыпать яд, а готовила я сама. Вставать будешь, или мне одной все это слопать?

— Буду. — Он сел. Поймал заинтересованный взгляд девушки. Кажется, она собиралась отомстить за вчерашнее беззастенчивое разглядывание. Что ж, пусть смотрит. Благо, за год бездельничанья не успел жиром заплыть.

— А что тебя на улицу понесло? — поинтересовался Альмод, влезая в штаны.

— Поосмотреться, пока ты не проснулся. Я же вчера толком ничего не видела. Спросила, что случилось, и… — Она дернула щекой. — Вспоминать стыдно.

— Значит, не стоит вспоминать, — он плеснул в лицо водой, пригладил волосы.

Нел сняла сковородку с жаровни, устроилась на полу. Альмод сел напротив.

— Сколько я тебе должен? — он кивнул на еду.

— Издеваешься? Мне и без того с тобой не расплатиться. — Она смутилась. — Я…

— Хватит. — Альмод поймал ее руку, но Нел вывернулась, точно обжегшись от прикосновения. — Это было вчера. Сегодня новый день, и хватит об этом. Что ты собираешься делать дальше?

Она поковыряла ложкой в сковороде, раздирая яичницу на ошметки.

— Искать того, кто травит всех, кого ни попадя. — Она подняла растерянный взгляд. — Только я не знаю как. Не хватать же за рукав каждого встречного.

Альмод хлопнул себя по лбу. Настолько бурная ночка выдалась, что обо всем забыл. Нел вопросительно на него посмотрела.

— Я же собирался с утра порасспрашивать кое-кого кое о чем.

Проглотив свою половину почти не жуя, он подхватил со стула дублет, и обнаружил под ним еще один — тот, что скинул вчера. Постиранный и аккуратно зашитый там, где нож Нел пропорол ткань, полоснув его по ребрам.

— Принесли утром, — сказала Нел. — Я открыла, пока тебя не успели разбудить. Боялись, что украдут с веревки, а ты разгневаешься. Я досушила, мне нетрудно.

— И зашила?

— Да, — она снова смутилась. — Раз уж я его попортила.

Ее одежда, к слову, тоже была аккуратно починена.

— Нечего было делать с утра, — Нел почему-то стушевалась окончательно, уставившись в пол. — Извини, надо было спросить…

— Да нет, ничего. В смысле, спасибо.

— Не стоит. Надо было чем-то руки занять. Успокаивает.

На взгляд Альмода, рукоделие не только не успокаивало, но и здорово бесило — скука же смертная ковыряться иглой в ткани. Конечно, он нечасто этим занимался — но когда доводилось, он готов был убивать.

— Спасибо, — повторил Альмод. — Найдешь чем заняться без меня?

— То есть? — вскинулась она. — Я не буду тут сидеть в четырех стенах и ждать, пока ты соизволишь вернуться.

— Тот, кого собираюсь расспросить, болен. Нечего тебе там делать.

— Я, кажется, болела, — сказала она. — Младшие двое умерли, а я, вот…

— Кажется? — поднял бровь Альмод.

— В деревне целителей не было. Старики говорили, горлянка.

Там, где Альмод рос, дифтерит называли «удавочкой». Впрочем, какая разница, как это звалось…

— Не хотелось бы рисковать.

— Чистильщики долго не живут, — пожала она плечами.

— Ты уже не чистильщица.

Нел грустно улыбнулась.

— Какая разница. Это лучше, чем сидеть в четырех стенах и думать… Скажешь, что взял ученицу.

Альмод поразмыслил немного. Те двое, что уехали по участкам — их тоже нужно расспросить. Сам он за ними отправиться не может, а вот Нел как раз нужно убраться из города — хотя бы на время. Она же сказала, что бродит тут по окрестностям кто-то, за кем ее послали. Вот и съездит. Отпускать ее одну, конечно, было боязно — но, с другой стороны, слово «беззащитная» ей подходило еще меньше, чем Рагне. Тогда лучше сейчас в самом деле взять ее с собой.

— Хорошо, — кивнул он. — Пойдем.

Мерный речитатив заупокойной он услышал задолго до того, как подошел к загону для больных. Прибавил шагу — никто из тех, с кем он работал вчера, не должен был за ночь отойти в мир иной. Кого-то под утро принесли?

На самом деле он уже знал ответ. Только до последнего не хотел верить. Поприветствовал поклоном преподобную мать — пока не закончит молитву, лучше ее не трогать. Заглянул под полотно, укрывавшее покойника.

Да. Один из тех, кто разбирал сгоревший дом Харальда и мог бы рассказать, как лежали тела. Тот, к кому он поленился вернуться вчера. С кем хотел поговорить сегодня.