Целитель и сид - [55]

— Ох, вот эта штука… не знаю, как называется, но очень вкусно.

— Охотно верю, — ответил сид и захрустел аппетитной сладко-соленой закуской из сыра и поздних груш на шпажке.

На секунду мы стали самой обычной парой, которая отправилась на званый ужин. И в глубине души, да простят меня Силы, я хотела, чтобы так и было. Но это невозможно. Невозможно.

Он сид, а я человек. Тигр может быть прекрасен и его хочется погладить, только помнишь, что он не домашняя кошечка.

* * *

Следующий танец — гайярда. Самое то, чтобы растрясти съеденное…

Тем временем сид отошел по каким-то своим крайне важным делам, в суть которых он меня не посвятил.

И вот я танцую с самим советником Герцогини. Эйдун Конфьянса — очень неоднозначный человек. Думаю, он неофициально правит герцогством, являясь правой рукой Герцогини. Надо присмотреться повнимательнее.

За те пару раз, что я его видела, он едва ли вымолвил пару слов. Только наблюдательный взгляд карих глаз, окруженных морщинками смеха, выдавал, что он может быть совсем другим. Открытое лицо с правильными чертами. И движется он совсем как молодой, без свойственной пожилым людям скованности. Волосы пшенично-золотые, почти как у наследницы, а на висках и затылке совсем седые и… что? У корней подозрительно темнели.

Какой смысл красить волосы под седину? Правильно говорят друзья: когда я молчу, я много думаю, а когда я думаю, ничем хорошим это не кончается…

Тонкой ниточкой Сила Жизни струится с кончиков моих пальцев внутрь господина советника. Ни один из защитных амулетов, замаскированных под украшения, не подал сигнала тревоги, ведь мое вмешательство не было недобрым. Странно, странно… Он и внутри был молод. Суставы и хрящи не могут лгать.

Непохоже на вмешательство мага. Целитель лишь может привести организм в некое идеальное состояние здоровья, предусмотренное природой, но «омолодить» и повернуть вспять биологические часы не может. Разве только замедлить их ход.

И еще. Он очень напоминал перекроенную Маред из лечебницы. Когда я широко улыбнулась, советник машинально улыбнулся в ответ. Прикус не идеальный, но вот белоснежная белизна зубов была явно искусственной.

Про него говорил начальник Тайной службы? Силы! Я танцую с убийцей. Куда они дели настоящего Эйдуна Конфьянсу? «Продолжай улыбаться, бестолочь!» Сохранять легкомысленный вид было весьма непросто.

* * *

Остаток танца я двигалась автоматически, благо фигуры были простыми и повторялись. Мысли мои были далеки от придворных развлечений.

Ну а следующий, с кем мне выпало танцевать, оказался не кто иной, как Винсан Суэрте! Серый человек, как я иногда называла его про себя.

Он и сегодня не изменил себе. В сером бархатном камзоле с вышивкой серым по серому, он словно и не снимал униформы. Хвост перехвачен серой лентой, серые брюки и туфли с серебряными пряжками. По-прежнему красив, но выглядит усталым, как будто давно не высыпался. Наверное, перед свадьбой наследницы у Тайной службы было немало хлопот.

— Добрый вечер, госпожа Твигги. Рад вас видеть на празднике, — расщедрился он на дежурную улыбку. Получилось не очень, вероятно, тренировки не хватало.

Реверанс, смена мест.

— Приветствую вас, господин Суэрте. К сожалению, не могу сказать того же самого, — сказала я. Единственный плюс общения с этим человеком — можно говорить именно то, что думаешь. Он и так знает мое мнение о своей персоне и не стремится его улучшить.

Снова налево, направо, под рукой. Необычно танцевать с человеком практически одного с тобою роста.

— Вряд ли это изменит мои чувства.

— Тогда ответьте, господин Суэрте…

Я поклонилась, и мы обошли соседнюю пару. Обошла мужчину и встала с ним рядом.

— Почему вы рады меня видеть?

— Потому что вы танцевали с тем человеком, про кого я рассказывал, и, не сомневаюсь, уже составили свое мнение.

Он просто неисправим. Вместо того чтобы наслаждаться танцем, продолжает свои интриги. Я взяла его под руку, согнутую в локте, и мы закружились.

— О ком вы? Говорите прямо.

— Дилан Аргуэсо. Мои люди готовы взять его в любой момент.

Глава 19

Ласковый ветерок дует в лицо. Солнце уже давно поднялось над горизонтом.

Я стою в нашей супружеской спальне у широко распахнутого окна, лениво облокотившись на подоконник, и наблюдаю, как во дворе младший конюх гоняет на длинном поводу по кругу Сибил, мою гнедую.

— Однако… Когда-нибудь она его точно покусает.

— Ты зря не даешь лошади полную нагрузку, моя госпожа, — слышится низкий голос с северным акцентом.

— Ты же знаешь, что я не очень люблю верховую езду.

— Скорее, не умеешь ездить верхом, — смеется муж. — Странно для той, что родилась на границе Великой Степи.

— А у тебя бывает морская болезнь, хоть ты и с Норэгра, — парирую я.

Запрещенный прием, но мне все равно.

— Маленькая ворчунья. Зря я тебе рассказал.

Он подходит ко мне сзади и обнимает за плечи, а я прижимаюсь к нему и откидываю голову назад… На лицо падает седая прядь, полная старого горя.

— Почему ты не разбудил меня?

Он встал гораздо раньше меня, как делал долгие годы до этого. Чувствую себя неловко, проспав все утро, пока он занимался делами.

— Ты славно потрудилась вчера. Серебрянка хорошо себя чувствует и уже встала, а жеребенок высосал много молока и теперь точно выживет.