Увидев, как зелье растормозило женщину, я с некоторой опаской допила содержимое кружки. Спустя некоторое время голова стала легкой, словно пух одуванчика. Хотелось встать и закружиться, но ноги вдруг перестали слушаться. Я испуганно схватилась за руку Филы.
— Пора! — сказала та. Она встала позади и начала раскачивать меня, словно ребенка в колыбели. Фрида заунывно тянула хитанскую песню, отбивая ритм ладонями.
Магда начала свой Танец. Старуха горделиво выпрямилась, руки ее изгибались, словно змеи. Щелчки пальцев и звон колокольчиков на лодыжках гулко отзывался в голове, которая стала вдруг пустой и похожей на колокол.
И тут я увидела это. Тонкие нити, тянувшиеся отовсюду, переплетавшиеся в причудливый узор и соединявшие все живое в этом мире. Магда, как огромная паучиха, плела из этих нитей отдельный узор. Я коснулась одной из нитей, и она зазвенела.
— Да, вот так, девочка! — провыла Фила, превратившись вдруг в волчицу с черным носом и меховыми ушами вместо отворотов чепца. Интересно, они с Фридой охотятся на пару под луной?
Я перебирала струны, и вдруг, коснувшись одной, особенно яркой, почувствовала натяжение с той стороны нити. Кто или что было на той стороне? Оно придет за мной? Страха не было, только любопытство.
«Кто здесь?»
«Это я. А ты кто?»
«Я — это ты». Нить сияла перед лицом, я пыталась поймать, но руки не слушались, и она ускользала, словно поддразнивая.
«Что ты хочешь?»
«Я хочу узнать».
«Все хотят. Не у всех получается».
«Дай мне попытаться! Покажи мне!!»
«Смотри! И не жалей потом!»
Нити стали объемнее, словно шелковые ленты. По такой нужно пробежать, чтобы она не шелохнулась, — искусство танцовщиц Халифата. Я справлюсь… Мы танцуем с Магдой в кругу, каждая по-своему. Я ВИЖУ.
* * *
Первая лента.
Я стою в степи, ветер с привкусом дыма пожарищ бьет в лицо. Прижимаю к груди завернутого в пеленки младенца. Оборачиваюсь и смотрю на мужчину. Воин Янтрэ, суровый и скорбный. Этого человека я не знала. Прошлое это или будущее?
— Пора, скоро они выйдут на тракт.
— Уруки не могут пройти Тропой, — отвечаю с уверенностью, которой не ощущаю.
— Их союзники дадут им заклятья перехода.
— Гильдия продалась?!
— Они выжидают, кто выиграет, и пока оказывают помощь обеим сторонам, ссылаясь на нейтралитет.
— А что ильвы?
— Им только выгодна смута. Уж не они ли вызвали ее? Госпожа, давайте обсудим текущую политику в другом месте, — говорит воин. Он берет ребенка и помогает мне взобраться на коня позади себя.
Значит, этот путь ведет к войне.
* * *
Вторая лента.
Вижу сплетенную в страстных объятиях пару на ложе. Я — и сид. Ощущаю его прикосновения, поцелуи, его в себе так, словно мы делали это уже множество раз, настолько мне знакомо его тело… В этот момент я люблю его. Что бы это ни значило.
Другое видение. Солнечный день, мы в лесу. Сид смеется, как мальчишка, и толкает меня в озеро.
— Нечестно!
Отфыркиваюсь от прохладной воды, хватаю сида за руку и утягиваю за собой на глубину. Он крепко обнимает меня, на давая всплыть на поверхность.
Откуда-то я знаю, что он не может задохнуться. Под водой, пронизанной солнечными лучами, наблюдаю, как его распущенные волосы колышутся подобно водорослям. Когда дыхание кончается, он возвращает мне его поцелуем.
Следующая сцена. Я лежу на алтарном камне в Великом Лесу, а сид заносит надо мной кривой ритуальный кинжал. Во взгляде сида сквозит сожаление.
Эта лента — для меня не ведет ни к чему.
* * *
Третья лента.
Теперь мне отчетливо ясно, что это прошлое.
Я снова еду по туманной Тропе и вижу, как в одном из миров угасает Искра, но поддаюсь на уговоры Тито и проезжаю мимо, так и не узнав, кто же покинул этот мир.
После этого я бросаю труппу Великолепного Тито и поступаю в магическую академию Ламары. Однокурсники, практикумы и лекции сливаются в бесконечную череду.
Наступает праздник Середины осени, и я танцую вокруг Осеннего дерева на центральной площади. Рядом со мной — симпатичный южанин-некромант. Мы немного навеселе, и я пропускаю момент, когда он целует меня. А мое сердце пропускает удар…
Летом мы уже неразлучны и вместе едем на практику в какой-то забытый Силами форпост на границах герцогства. После практики мы возвращаемся, чтобы оказаться запертыми в осажденном городе.
Мой любимый на крепостной стене, поднимает убитых воинов, чтобы они продолжали бой. Снова и снова он встает и бежит, пригибаясь между бойницами. Но однажды он уже не поднимается.
Что это? Магическое истощение? Или в него попали из огнестрела? Мертв!
— НЕТ!!! — кричу я и встаю в полный рост.
Дальше — тьма.
Вот оно что… Там, за чертой ничего нет? Для меня точно.
Как жаль.
* * *
Четвертая лента.
Империю раздирает на части гражданская война. Господин Сигран что-то чертит на карте в своей временной ставке. В шатре несколько мужчин со знаками отличия Империи и ее провинций.
Скольжу по ленте и, незамеченная, выглядываю из-за спины наместника. Вижу, что красным помечены основные Врата, через которые проходит Тропа.
— У них огнестрелы с Тета. Что будем делать?
— Мы не можем предупредить наши отряды с подкреплением, — говорит седой генерал. К его мнению безусловно прислушиваются. — Остается только отвлечь блокирующий отряд с флангов, а наши, прорвавшись, сообразят, как разбить их строй изнутри. Конечно, первые ряды сразу лягут. Но иначе никак.
