Царство медное - [40]

— Незачем, — сказал Ян. — Я не иду.

— Тогда что тебе нужно в городе?

— Информация. У вас есть место, где можно узнать о событиях последних тридцати лет? Имена людей? Даты рождения, смерти?

— Тебе нужно в главный информационный центр, — буркнул Виктор. — В архивный отдел. Но не знаю, справишься ли сам…

— Я справлюсь, — уверенно ответил Ян. — Отвези меня туда.

И Виктор сдался.

Некоторое время они ехали молча, не глядя друг на друга. Ученый сосредоточенно смотрел на проселочную дорогу, объезжая попадающиеся на пути рытвины. Ян сидел неподвижно, привычно ссутулившись и опустив голову, и Виктор не мог сказать, спит васпа или бодрствует: кидая редкие косые взгляды на пассажира, он видел лишь черный кружок повязки и изрезанную шрамами щеку. Поэтому Виктор едва не подпрыгнул на месте и дернул руль, когда Ян первым нарушил молчание.

— Я прочел книгу, — сказал он. — Ты прав. Я не понимаю. Многое мне кажется бесполезным и нелогичным.

— Я в этом и не сомневался, — отозвался Виктор.

— Объясни.

Ученый стрельнул взглядом вбок. Теперь лицо Яна было повернуто к нему в анфас и выражало крайнюю сосредоточенность.

— Есть три основных инстинкта, — строго произнес васпа, — самосохранение, размножение и добывание пищи. Когда мне что-то нужно — я просто иду и беру это. Без разговоров.

— Veni, vidi, vici? — Виктор криво усмехнулся. — Ну, а если не дадут?

— Невозможно. Я всегда получаю, что хочу.

— А как же дружба? — не сдавался Виктор. — А любовь? Любовь твоих родных, любовь женщины, в конце концов?

— Бессмыслица, — ответил Ян. — Шелуха. Женщин я беру, когда пожелаю. Если что-то становится ненужно — я просто избавляюсь от этого.

— Вот это прекрасно! — саркастично воскликнул Виктор. — Значит, когда я стану тебе не нужен — от меня ты избавишься тоже?

— Но пока ты нужен, — возразил Ян. — Зачем болтать об этом сейчас?

— Вот уж спасибо, утешил!

— Ты судишь своими мерками, — спокойно сказал Ян. — Эмоциями. Но мы их не испытываем. Излишняя эмоциональность губительна.

— Способность чувствовать, переживать, испытывать те или иные эмоции — это естественный процесс эволюции, — заспорил Виктор. — Это развивается из простейших инстинктов и это то, что отличает человека разумного от остального животного мира.

— Неверно, — перебил его Ян. — Животные знают, что такое страх или боль. Но контроль — вот, что отличает разум. Если бы я не научился контролировать себя, я бы не пережил и первую зиму после перерождения. А Рихт поддался эмоциям и потерял контроль. Поэтому я легко смог его убить. Все бесполезное должно быть отсечено.

— Постой, постой, — вспомнил вдруг ученый. — А как же вопросы нравственности? Я помню, та ведьма, Нанна, рассказывала мне, что ты спас ее от односельчан. Ты уже тогда знал, что она понадобится тебе в будущем?

— Нет, — признался Ян. — Не знал.

— Тогда с твоей стороны это был высоконравственный поступок, не находишь? Значит, не такие уж вы бездушные механизмы, как любите о себе говорить? — торжествующе закончил Виктор.

Ян задумался. Думал долго. Похоже, слова Виктора привели его в замешательство. Наконец, он произнес:

— Может, ты прав. Я был еще солдатом. И многое не понимал. Но потом я понял.

Он помолчал еще и добавил:

— Она похожа на меня.

— То есть? — уточнил Виктор.

Ян улыбнулся.

— Люди отвергли ее, — сказал он. — Травмировали. За то, что она была другой. Она могла умереть. Но выжила. Это было ее перерождение. И я почувствовал это, потому что переродился тоже, — его улыбка теперь стала похожа на оскал. — Ваш мир оттолкнул нас. И мы отгородились от него. Перестали быть его частью. Я учил ее жить с этим, как учили меня. Разница лишь в том, что я — окончательная, закрытая система. Она же продолжает цепляться за внешний мир, — он озадаченно нахмурился. — Я не знаю, почему…

— Возможно, ей нужно что-то большее, — ответил Виктор.

— Я могу дать все.

— Нет, — покачал головой Виктор. — Любовь, верность… То, о чем рассказывается в книгах. Все, что кажется тебе бесполезным. Этого ты ей дать не можешь.

Машина въехала в город. Извилистая дорога сразу сменилась строгими улицами, преломляющимися под прямым углом на перекрестках, тишина пригорода сменилась гомоном толпы и шорохами автомобильных шин. Ян сразу притих, и Виктор вспомнил, каким чужаком казался васпа в Выгжеле. Что же говорить о многолюдной столице? Дербенд проглотит его, как песчинку.

Информационный центр представлял собой высотное здание, у которого сновали толпы народу. Виктор припарковался и некоторое время подробно разъяснял Яну, как найти архивный отдел, что спросить и как вызвать такси при необходимости. В последнюю очередь отдал ему телефон и карту города, где указал и свой адрес, и местоположение дачного поселка.

— Запомнишь? — спросил он под конец.

Ян утвердительно кивнул и сказал:

— Я запоминаю информацию с первого раза. В Даре не повторяют дважды.

— Ну тогда, — сказал ученый, — запомни еще вот что: не привлекай к себе внимание. И не ввязывайся ни во что без надобности.

Ян снова согласно кивнул и вышел из машины.

Виктор еще несколько минут понаблюдал, как его фигура движется сквозь толпу. Думал о том, как должно быть неуютно чувствует себя существо, всю жизнь прожившее в глухих лесах и вдруг попавшее в суету большого города.