«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [31]

Станислав Викторович Зверев

Казалось бы, всё верно, однако есть в исследовании С.В. Зверева высказывания и иного рода, раскрывающие ускользающие при поверхностном чтении смыслы:

«…Нелепости и противоречия следствия Соколова».

«Качественно новым шагом книги Мультатули стало отрицание чисто еврейского характера ритуального убийства…» (Сомнительная, прямо скажем, похвала, хотя с фактической стороны, учитывая сам текст Петра Валентиновича, и верная.)

Далее С.В. Зверев развивает и углубляет все эти смыслы:

«В 1918 г. произошло не то что оскорбление словом, но осуществление самого ужасного, в глазах монархистов, преступления. Несомненным исполнителем его был Яков Юровский. Явным организатором – Яков Свердлов, контролировавший содержание Царской Семьи. Предполагаемым заказчиком – Яков Шифф. Даже с вычетом верхнего звена “якобинцев”, не подлежащих сомнению имён злодеев достаточно для одиозного, но не утихающего существования антисемитской составляющей монархической историографии. […]

Вымысел о Шиффе появился в газете “Царский вестник” за 1939 г., т. к. правая эмиграция к этому времени уверилась в вине Шиффа. Поэтому сотрудники газеты предприняли попытку обвинениями Шиффа укрепить репутацию следователя Н.А. Соколова, предложившего безоговорочно провальную гипотезу ответственности Германии. Что лишний раз доказывает отсутствие улик против американских банкиров».

Ахиллесовой пятой всех этих трех авторов (англичан, американки и русского), а также еще многих других, является отрицание версии Н.А. Соколова, о которой тот же С.В. Зверев весьма верно заметил: «Очень часто у противников версии Соколова есть существенная проблема: они не могут представить более убедительную и обоснованную гипотезу. И получается, что в ход идут… явные фальшивки…» Что, заметим, не помещало и ему самому наступить на те же грабли.

В наиболее кратком и доступном виде основные выводы Н.А. Соколова изложены им самим в докладе вдовствующей Императрице Марии Феодоровне, написанном им уже в Париже:

«Принимая во внимание данные осмотра этой местности и совокупность обнаруженных здесь нахождений, следственная власть не питает никаких сомнений и совершенно убеждена в том, что трупы Августейших Особ и всех остальных, погибших вместе с Ними, около одной из шахт сначала расчленяли на части, а затем сжигали на кострах при помощи бензина. Трудно поддававшиеся действию огня части разрушались при помощи серной кислоты. […]

Когда шло уничтожение трупов, охрана не снималась с постов при доме Ипатьева. Когда же все трупы были уничтожены, охрана была снята и большевики объявили в своих газетах и путем особых объявлений о “расстреле” Государя Императора и об “эвакуации” Августейшей Семьи в “надежное место”, охрана была уже не нужна, так как уничтожением трупов они отнимали возможность опровергнуть их ложь.

С того времени они тщательно поддерживают, особенно в зарубежной прессе, версию об “увозе” Августейшей Семьи из России».

Отрицание выводов следствия Н.А. Соколова, ритуального характера убийства или уничтожения разрубленных тел огнем и кислотой; допуск мнимого «спасения» Царской Семьи или «казни одного лишь Царя», – всё это роднит людей, чисто внешне занимающих противоположные (иногда даже вроде бы враждебные) позиции, раскрывая нам неявное их родство, будь то авторы ранних писаний большевики-цареубийцы и их кураторы-«союзники», обнаружившие «екатеринбургские останки» Гелий Рябов и Александр Авдонин, английские журналисты Том Манголд и Энтони Саммерс, американка Шэй МакНил или свердловский писатель Лев Сонин (Хайкельсон), вплоть до нынешних следователя Владимiра Соловьева и главы фонда «S.E.A.R.C.H.» («Поиск») русского американца Петра Сарандинаки и журналистов Алексея Венедиктова и Анатолия Степанова.

Обращаясь к теме роли «союзников» в цареубийстве, не следует забывать, что сторонники сближения с Францией и Англией в русском правящем слое способствовали сначала (еще при Императоре Александре III) внешнеполитической переориентации России – вопреки традиционным Династическим связям и национальным интересам – на страны будущей Антанты, а затем предотвратили попытку возврата к прежнему курсу (Бьоркское соглашение 1905 г.).

Логика дальнейших событий привела к разрушительной войне за абсолютно чуждые России интересы, завершившейся падением трех континентальных Монархий.

Страх перед фантомом «сепаратного мира» вызвал организованное в Петрограде английской разведкой убийство Царского Друга, явившееся прологом поддержанных «союзниками» свержения Русского Самодержавия, революции и гражданской войны в наиболее выгодном державам Антанты и присоединившихся к ним США варианте.

Цареубийство было своего рода гарантией для них слабости России, что – если трезво взглянуть даже на советскую империю с ядерной дубиной, но без Бога (а значит и без ума) и, в особенности, на постсоветскую действительность, никак не могущую обрести законное родство, войдя в (отнюдь не только материальное) Русское наследство, – вполне подтвердилось.

Генералы М.К. Дитерихс (справа) и Радола Гайда (слева) с командовавшим американскими экспедиционными силами на Дальнем Востоке и в Сибири генералом Уильямом Сиднеем Грейвсом (1865–1940), резко настроенным против адмирала А.В. Колчака и открыто поддерживавшим большевиков и эсеров