«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [148]
В конце войны, в связи с приближающимся фронтом, перебрались всей семьей в другой город Австрии, где жили в первое время в русском беженском лагере. Там я полностью окунулась в русскую стихию, которой так жаждала моя душа, т. к. с детства я была воспитана в традиционно-патриотическом духе. Никогда, ни до, ни во время войны, я не скрывала, а наоборот гордилась, что я русская.
В 1948 г. мы переехали в Аргентину, в Буэнос-Айрес. Всем нам вначале, без языка и связей, было трудно, но работу все быстро нашли и, при доброжелательном отношении местного населения, быстро стали устраиваться на лучшие места. Вскоре начали строить храмы во всех пригородах, возникли театральные и музыкальные группы, разные организации и вновь закипела русская жизнь. […]
Не имея специальности и особых дарований, всегда служила, занимая средние посты. Помогало лишь знание немецкого языка, но никогда хорошо не зарабатывала. […] Полтора года я работала в немецкой кондитерской, недалеко от дома. Затем, просто чудом, удалось поступить (уже пятидесятилетней) на завод по производству телефонов известной фирмы “Сименс”. Начальнику одного из отделений, венгру по национальности, понадобилась секретарша, грамотно пишущая по-немецки, чтобы исправлять его письма, написанные на венгерский лад. С Божией помощью удалось там продержаться до выхода на пенсию.
К этому времени уже скончались родители: мать – просто от старости, а отец – за несколько лет до нее от мучительной гангрены ног, потребовавшей ампутации – сперва одной, а затем, через полтора года, и другой ноги. Все эти испытания он переносил со стойким мужеством офицера.
Пришло время ухаживать за другом отца, который жил у нас в пристройке. В 1982 г., когда ему было 83 года, я с ним вступила в законный брак и таким образом ношу славную фамилию Аксаковых».
Супруг Марины Александровны был своего рода фигурой умолчания. Причем не только по причинам особенностей его биографии, но и потому, что сама жена знала о нем очень мало. Гораздо больше известно о нем было ее отцу – А.С. Гершельману. По сходству судьбы знакомство это вскоре переросло в личную дружбу.
«В своих воспоминаниях, – рассказывала Марина Александровна, – Сергей Сергеевич почти никогда не упоминал о своей работе “кутеповцем”. […] Сергей Сергеевич был очень дружен с моим отцом, у них было много общих интересов, всегда находились темы для интересных бесед. Я так жалею, что, несмотря на усиленные уговоры моего отца, Сергей Сергеевич ни за что не хотел писать свои воспоминания (а писал он хорошо), отговариваясь тем, что боится кого-нибудь подвести. […] Да и вообще, видимо, ему тяжело было об этом вспоминать. Но откровеннее и полностью он поведал все только моему отцу в начале 1950-х, здесь в Аргентине».
О своем друге А.С. Гершельман написал в очерке «Один из сорока трех», опубликованном в 2003–2004 гг. в выходившем в США журнале «Кадетская Перекличка» (№№ 74–75).
Сергей Сергеевич Аксаков (1899–1987) родился в селе Нижние Прыски близ Оптиной. Его отец принадлежал к калужско-московской ветви дворян Аксаковых, родственных уфимо-самарской, к которым принадлежали известные русские писатели.
Гардемарины на отдыхе
Годы его учебы в Морском корпусе совпали с революцией и гражданской войной. Вместе со вспомогательным крейсером «Орел» гардемарин Аксаков в 1918 г. оказался во Владивостоке. Судя по рассказам Сергея Сергеевича, корабельная команда, влившаяся в Сибирскую армию адмирала А.В. Колчака, входила даже в состав белых частей, командиры которых хотели отбить у красных Царскую Семью.
«…Ужаснее всего это гражданская война, – передавала впоследствии слова мужа Марина Александровна. – Ведь там брат убивал брата! С содроганием вспоминал как им, 19-летним юношам приказывали расстреливать пленных. Он, когда мог, уклонялся от этого, но не было тыла и их некуда было отправлять. То же было и у красных. В конце жизни Сергея Сергеевича я случайно присутствовала при его вечерней молитве, которую он заканчивал словами: “Господи, упокой всех убитых мною и из-за меня”».
В январе 1920 г. гардемаринов эвакуировали в Сингапур. В конце октября они прибыли в Севастополь. 10 декабря С.А. Аксакова произвели в мичманы, а в январе 1921 г., зайдя в Константинополь, молодые моряки прибыли в североафриканский порт Бизерту, где находились в составе Русской эскадры вплоть до осени 1924 г., когда Французское правительство признало СССР, что означало конец Русского национального флота.
Генерал А.И. Деникин со второй женой Ксенией Васильевной (1892–1973), урожденной Чиж и их дочерью Мариной Антоновной
Пришлось Сергею Сергеевичу ехать в Париж, где он поступил на завод «Рено», на котором работал сначала маляром, а потом шофером. Одновременно он вступил в созданный в сентябре 1924 г. бароном П.Н. Врангелем Русский Обще-Воинский Союз, а затем был отобран для обучения на боевых «Кутеповских курсах», постепенно сблизившись и с самим генералом.
По соглашению генерала А.П. Кутепова с польской военной разведкой, в 1926 г. С.С. Аксаков впервые был нелегально заброшен на территорию СССР. Целью была организация анти-большевицкого подполья в Петербурге и сбор развединформации. Была еще и личная просьба генерала: разыскать его сестру, оказав ей возможную помощь. Во время исполнения задания Сергей Сергеевич был схвачен чекистами, но из-под стражи сумел бежать.
