«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [107]
«Большевизм без маски». Немецкий плакат
Во время нашего разговора не могла не зайти речь и о главном его детище – гербе СССР. Тогда-то Иван Иванович, между прочим, и обратил мое внимание на то, что вся земная поверхность (все континенты, весь мiр!) на первоначальном гербе была окрашена в ярко-красный революционный цвет. Только в 1946 г. она стала золотистой.
Именно после этого разговора я задумался над смыслом этого привычного символа. По существу ЭТО БЫЛ ГЕРБ СВЕРХГОСУДАРСТВА С М1РОВЫМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ВО ГЛАВЕ-правда, как оказалось, несостоятельного, а потому, к счастью, и не состоявшегося.
Многие важные проблемы ставит вышедшая не так давно на русском языке книга германского историка и философа Эрнста Нольте (1923–2016) «Европейская гражданская война (1917–1945). Национал-социализм и большевизм» (М. «Логос». 2003)>84.
Этот известный исследователь фашизма был учеником знаменитого философа Мартина Хайдеггера. Кроме уже названной книги, вышедшей впервые в Берлине в 1987 г., профессор Нольте издал в 2006 г. и еще одну важную работу на ту же тему «Веймарская республика. Демократия между Лениным и Гитлером», на русский язык, к сожалению, пока что не переведенную.
Профессор Эрнст Нольте (1923–2016)
В чем же состоит концепция немецкого историка?
Для пущей безпристрастности (которая, по нашему мнению, не является признаком объективности, но пусть уж будет так!) раскроем содержание концепции Эрнста Нольте через весьма критическую по отношению к его работе статью немецкого социалиста Леонида Люкса 1988 г., опубликованную у нас в сокращенном переводе в журнале «Вопросы философии» (1995. № 6).
«Ты хочешь, чтобы это произошло?» Плакат Ассоциации по борьбе с большевизмом. Германия, 1919 г.
Германский национал социализм Эрнст Нольте, по словам Люкса, рассматривает «как реакцию на большевизм. Коммунизм, этот “старший из тоталитарных режимов”, в новой книге Э. Нольте сопровождает национал-социалистов на каждом шагу в качестве “образца и пугала” и по существу определяет их тактику».
«Чувствовали ли себя национал-социалисты неспокойно, – задается вопросом рецензент, – перед лицом военной мощи СССР? […] По мнению Нольте, советская угроза обрела новое качество, после того как московскому руководству удалось претворить в жизнь программу индустриализации. “Правомочно было, – пишет он, – задать вопрос, не является ли полностью отгороженная от мiрa и вооруженная до зубов страна уже в силу этих своих особенностей опасной для ее соседей”. С помощью такой умозрительной конструкции автор книги пытается доказать, что субъективное чувство угрозы стало для властителей Третьего Рейха руководством к действию».
Немецкий плакат, напоминавший о революционных событиях в Германии после военного поражения в первой мiровой войне. 1943 г.
«До сих пор, – затрагивает Люкс и еще одну важную тему, – исследователи считали антисемитизм идеей-фикс гитлеровского мiровоззрения, его краеугольным камнем. Нольте оспаривает эту точку зрения. Для него ненависть Гитлера к евреям – это, по сути дела, лишь проявление антикоммунизма, хотя и очень важное. Страх перед большевицкими зверствами – вот что было подлинной пружиной деятельности нацистского вождя, считает Нольте. Автор говорит о потрясении, будто бы вызванном у будущего фюрера и его единомышленников многочисленными сообщениями о “красном” терроре после 1917 г. В сущности, это была, по словам Э. Нольте, “буржуазная” реакция, ибо такое же отвращение методы большевицкой власти вызвали и в других слоях немецкой и европейской буржуазии. Зато “небуржуазной” была месть – формирование контридеологии, своей жестокостью и “последовательностью” подчас превосходившей большевизм».
Ernst Nolte. «Der europäische BÜrgerkrieg 1917–1945. Nationalsozialismus und Bolsche-wismus». Berlin. Propyläen. 1987 г.
«По рассуждениям Нольте выходило, – формулируют критики его концепции, – что нацистское расовое убийство имело предтечей и происходило из коммунистического классового убийства».
«Не предшествовал ли Освенциму Архипелаг Гулаг?» – ставит вопрос Эрнст Нольте.
Однако, замечает он далее, «несмотря на Архипелаг ГУЛАГ, Советский Союз внутренне (был) ближе западному мiрy… чем национал-социализм с его Освенцимом».
Ничему не научившиеся снова демонстрируют с портретами «Карла» и «Розы»
Отсюда понятно, что не только (и не столько) на «борьбе за самосохранение» базировался военный союз западных демократий с СССР в годы второй мiровой войны. Кроме чисто материальных, были, оказывается, еще и мотивы идейные, пусть и глубоко скрытые, не вполне понятые до сих пор.
Весьма важным для осмысления исследуемой эпохи является и определение, которое ей дал профессор Нольте: «ЕВРОПЕЙСКАЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА».
Впрочем, с датой ее завершения в 1945 г. можно было бы и поспорить: в возникших в зоне советской оккупации соц-странах она продолжалась вплоть до крушения СССР, а на некоторых территориях бывшего Советского Союза продолжается и ныне, пусть и в латентной или вялотекущей форме.
Национал-большевицкий двуглавый орел согласно философу А.Г Дугину
Однако, конечно, с крушением наиболее непримиримого коммунистического антипода в 1945 г., успешно противостоять
