Царская охота - [6]

 Тот поспешно вышел вперед:

 – Это – депутат Государственной Думы от нашего округа Реваз Георгиевич Хабелов, я – губернатор области Смирнов Николай Викторович, а это…

 – Ну, остальных можешь не представлять! – перебил его Хабелов. – Они тут все местные, должны знать друг друга!

 – А от кого депутат? – с невинным выражением поинтересовался Рыков.

 – В каком смысле? – удивился Хабелов.

 – Ну, от какой партии?

 Лицо Хабелова выразило еще большее удивление. Рыков, заметив это, едва не рассмеялся и, вскинув извиняющимся жестом руки, с улыбкой произнес:

 – Понял! Вопрос снимается!

 Хабелов тоже изобразил улыбку и с довольным видом кивнул головой.

 Во время беседы Хабелов, словно подчиняясь какому-то безотчетному страху, всеми силами старался не смотреть Рыкову в лицо. От этого взгляд его сделался бегающим, а голос – неуверенным, робким.  Рыков же напротив, заметив это, уперся взглядом в лицо Хабелова и, насмешливо ухмыляясь, откровенно его разглядывал. Впрочем, назвать усмешкой исказившую его лицо гримасу можно было лишь с большой натяжкой. Наконец, Хабелов не выдержал:

 – Ну, я думаю, нам уже пора! Приятно было познакомиться! Об остальном вам расскажет глава вашей администрации!

 Он повернулся и направился, было, к лодке, но Рыков неожиданно придержал его за рукав:

 – А можно один вопросик? Чисто из любопытства...

 Хабелов удивленно обернулся:

 – Какой вопросик?

 – Да так, ерунда, можно сказать… Вертолет у вас больно красивый… Американский, наверное?

 Вопрос был для Хабелова настолько неожиданным, что он поначалу даже растерялся:

 – Почему американский? Итальянский, "Агуста Вестланд", модель 139… А почему вы спросили? Знакомы с такой техникой?

 – Я? – переспросил Рыков. – Ну, что вы, откуда! В советское время, было дело – летал пару раз на наших, отечественных, а уж иностранные… Разве что в кино! Салон, наверное, не хуже, чем в "мерсе"?

 На откровенную лесть, прозвучавшую в словах Рыкова, Хабелов клюнул настолько легко, что Леонид с трудом сдержал усмешку:

 – Да никакой "мерин" с ним рядом не стоял! Будь у нас побольше времени, я бы свозил вас, показал его изнутри! Но, ничего – думаю, скоро таких машин в России будет достаточно много. Моя корпорация уже, практически, завершила подготовку к их выпуску совместно с итальянцами. Еще полгода–год, и мы выведем их на все рынки!

 – А что за корпорация? – невинно поинтересовался Рыков. 

 – "АВРус"! – гордо пояснил Хабелов. – А я как раз являюсь председателем ее правления. Нет, формально, конечно, она считается государственной… Но вы же понимаете – фактически корпорация принадлежит мне!

 Губернатор осторожно тронул Хабелова за руку:

 – Реваз Георгиевич, нам пора…

 Хабелов, словно очнувшись, умолк и настороженно посмотрел на Рыкова, но взгляд того выражал такую невинность, что Хабелов успокоился: "Нет, этот деревенский придурок наверняка ничего не понял!" Небрежно бросив губернатору: "Вы правы, Николай Викторович, что-то мы тут немного заболтались! Пора, как говорится, и честь знать!", он с нарочитой приветливостью махнул Рыкову на прощанье рукой, шагнул с высокого мостка прямо на борт катера и спустился вниз в каюту. Следом за ним и остальные участники поездки  поспешили занять места в катере. Затем один из охранников стал к штурвалу, и вскоре катер уже быстро удалялся от берега, а Рыков постоял еще немного, провожая его взглядом, развернулся и пошел вверх по косогору в деревню…

 Как только катер отчалил от берега, губернатор торопливо сбежал вниз по трапу в каюту.

 – Коньячку? – угодливо поинтересовался он у небрежно развалившегося на небольшом кожаном диване Хабелова.

 Тот лишь молча кивнул головой, обдумывая увиденное и услышанное на берегу и не в силах избавиться от ощущения, что уже встречался этим жителем деревни раньше.

 – Где же я мог его видеть? – задумчиво произнес Хабелов, не замечая, что говорит вслух.

 – Что вы, Реваз Георгиевич! Не могли вы его раньше видеть, ну, никак не могли! Да такую рожу один раз увидишь – на всю жизнь запомнишь! Не дай бог встретить в темном переулке! – отозвался губернатор.

 Он достал из небольшого бара в стене початую бутылку "Hennessy", два широких бокала и коробку "Ассорти". Плеснув в каждый из бокалов немного коньяка, протянул один из них Хабелову:

 – Прошу, Реваз Георгиевич! Как говорится, за успех нашего безнадежного дела!

 Но Хабелов шутку не принял и грубо оборвал его:

 – Типун тебе на язык!

 Затем взял из рук губернатора бокал и, слегка повращав, несильно сжал  его в ладонях, после чего поднес бокал к лицу, с наслаждением вдохнул исходивший от него горьковато-терпкий аромат и лишь после этого сделал небольшой глоток, медленно выдохнул воздух носом и удовлетворенно откинулся на спинку дивана.

 Губернатор, устроившийся на таком же диване напротив, тоже немного отхлебнул из своего бокала и, жуя предусмотрительно вынутую из коробки конфету, спросил:

 – Я вот что хотел спросить, Реваз Георгиевич… Эти ваши вертолеты... Я понимаю – ну, бизнесмены, там, крупные чиновники, вроде меня… Но это ведь не так много, верно? Желающих-то наберется, может, с полсотни на всю страну! Не слишком мало для таких серьезных вложений?