Царица города – Нева. Путеводитель по водному Петербургу - [57]

Шрифт
Интервал

Очень интересной и ценной была признана коллекция камней, состоящая из 7500 минералогических образцов. На ее основе был создан позднее в Москве минералогический кабинет Румянцевского музея. Впоследствии коллекция эта перешла в собственность Московского университета. В залах особняка размещались редкие и экзотические предметы быта и отдельные образцы одежды народов России. В частности, привлекали внимание привезенные с Алеутских островов костюм шамана и его ритуальные предметы, а также необычные сани, полозья которых были сделаны из моржовых клыков.

Живописных полотен в собрании Румянцева было немного: главным образом их представляли фамильные портреты. Уже после смерти Николая Петровича, в 1828 году, художник Д. Доу исполнил замечательный портрет графа. Румянцев изображен в своем кабинете, сидящим у окна. За окном видна широкая Нева и корабль на ней. Очевидно, художник запечатлел момент прибытия из кругосветного плавания судна «Рюрик». Известно, что по возвращении оно встало перед домом графа и холостыми залпами приветствовало своего хозяина. Благовещенский мост еще не построен, и на другом берегу Невы хорошо просматриваются контуры Академии художеств. Этот портрет Румянцева стал последним произведением Доу в России.

Все залы третьего этажа в доме на набережной, очевидно, предназначались для хранения коллекций. Согласно существующей описи помещений за 1828 год, в них в течение многих лет не производились ремонтные работы и замена интерьеров. Апартаменты хозяина располагались на втором этаже. Три большие комнаты (залы), где жил канцлер, имели богатую отделку: наборные полы из ценных пород дерева, золоченая лепнина на стенах, изразцовые печи.

Довольно скромный фасад здания давно перестал соответствовать его назначению. Понимая бесценность собранных им коллекций, Румянцев задумал отдать их народу вместе с двумя домами. В главном доме с набережной должны были размещаться коллекции, а дом с Галерной, напротив главного дома, должен был служить как доходный, средства от него пошли бы на починку главного здания. Главному дому требовалось придать подобающее внешнее оформление. Для этой цели он пригласил модного тогда архитектора В. Глинку, перед которым встала довольно сложная задача: требовалось, практически не меняя пропорций здания, создать его новый фасад, который бы сразу привлекал к себе внимание. Глинка успешно разрешил проблему, закрыв старое здание мощным, сильно выдвинутым вперед двенадцатиколонным портиком.

Высокие колонны портика, массивные капители коринфского ордера придают фасаду весьма внушительный вид и подчеркивают его монументальность. Портик увенчан фронтоном. В тимпане фронтона помещен горельеф, созданный скульптором И. Мартосом. Здесь представлена сцена из древнегреческой мифологии: Аполлон на Парнасе в окружении муз и их матери Мнемозины. Солнечный бог, покровитель искусств, Аполлон-Мусагет, в свободной позе, с поднятой рукой как бы призывает музы к творчеству, и прекрасные девушки повинуются ему.

Сцена на фронтоне раскрывает назначение здания и в иносказательной форме прославляет Николая Петровича Румянцева как покровителя искусств. Между вторым и третьим этажом – повторяющиеся скульптурные панно, также выполненные Мартосом.

Николай Петрович умер в своем доме на Английской набережной в 1826 году, поручив младшему брату, Сергею, завершить дело создания музея, который станет служить «на благое просвещение». Сегодня это здание является филиалом Государственного музея истории Санкт-Петербурга.

На мой взгляд, да и не только на мой, после тщательного изучения всего того, что сделал для Санкт-Петербурга Николай Петрович Румянцев, в городе совершенно необходимо установить его памятник! Уверена, Вы согласитесь, прочитав эту книгу.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы проплыли по Большой Неве, тщательно осматривая набережные, берега и мосты. Постарались побывать в тех зданиях, где совершались наиболее значимые события. Наконец, прибыли к самому широкому водному «полю», где от Невы отделяется один из ее рукавов – Малая Невка. Мы попали сюда в период Белых ночей, когда Нева становится главной сценой незабываемого действия. В белую июньскую ночь набережные и мосты заполняются нарядными выпускниками школ. Праздник начинается с большого концерта на главной площади – Дворцовой…

Когда наступает кульминация торжества, на водной глади Невы появляется сказочное судно с алыми парусами. На палубе стоит юноша и, внимательно осматривая набережные, ищет свою любимую девушку.



От прекрасного зрелища захватывает дух. А затем раздаются аплодисменты, перекрываемые радостными криками собравшихся молодых людей!

Волшебное действо на Неве называется «Алые паруса».

Эти феерические мгновения на Неве и становятся достойным завершением нашей прогулки.

Книга основана как на архивных материалах, воспоминаниях современников разных лет, так и на личных впечатлениях автора – коренной петербурженки, наблюдавшей Неву и ее набережные на протяжении всей жизни.

Фрагментарные цитаты, воспоминания и др. взяты из книг Т. А. Соловьевой «Английская набережная 2004», «Дворцовая набережная 2005», «Адмиралтейская набережная 2007» и «Университетская набережная 2014». Там же указаны источники всех цитат, приведенных в настоящей книге.


Рекомендуем почитать
Бизерта. Последняя стоянка

Анастасия Александровна Ширинская родилась в 1912 г., она была свидетелем и непосредственным участником событий, которые привели Русский Императорский флот к последнему причалу в тунисском порту Бизерта в 1920 г. Там она росла, училась, прожила жизнь, не чувствуя себя чужой, но никогда не забывая светлые картины раннего детства.Воспоминания автора — это своеобразная семейная историческая хроника на фоне трагических событий революции и гражданской войны в России и эмигрантской жизни в Тунисе.


Арутюн Халибян

«Арутюн Халибян» открывает новую книжную серию «Жизнь замечательных нахичеванцев». Этот труд — не просто биография одного из жителей «города, которого нет» (так назвал однажды Георгий Багдыков Нахичевань-на-Дону), Цель настоящей работы — показать, как сохранившийся до наших дней уникальный портрет А. П. Халибяна кисти гения живописи мариниста И. К. Айвазовского дает возможность оценить облик человека, жившего в первой половине XIX века и руководившего армянским самостоятельным городом Нор-Нахичеван.


Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

«Ложь — основа государственной политики России». Именно политики (и не только в России) пишут историю. А так называемым учёным, подвизающимся на этой ниве, дозволяется лишь охранять неизвестно чьи не сгнившие кости в специально отведённых местах, не пуская туда никого, прежде всего дотошных дилетантов, которые не подвержены колебаниям вместе с курсом правящей партии, а желают знать истину. Фальшивая история нужна политикам. В ней они черпают оптимизм для следующей порции лжи. Но почему ложь им ценнее? Да потому, что именно она позволяет им достичь сиюминутной цели — удержаться лишний месяц — год — срок у власти.


Как большой бизнес построил ад в сердце Африки

Конго — сверхприбыльное предприятие западного капитала. Для туземцев оно обернулось адом — беспощадной эксплуатацией, вымиранием, бойнями.


Марко Поло

Как это часто бывает с выдающимися людьми, Марко Поло — сын венецианского купца и путешественник, не был замечен современниками. По правде говоря, и мы вряд ли знали бы о нем, если бы не его книга, ставшая одной из самых знаменитых в мире.С тех пор как человечество осознало подвиг Марко, среди ученых разгорелись ожесточенные споры по поводу его личности и произведения. Сомнению подвергается буквально все: название книги, подлинность событий и само авторство.Исследователь Жак Эре представляет нам свою тщательно выверенную концепцию, приводя веские доказательства в защиту своих гипотез.Книга французского ученого имеет счастливое свойство: чем дальше углубляется автор в исторический анализ событий и фактов, тем живее и ближе становится герой — добрый христианин Марко Поло, купец-романтик, страстно влюбленный в мир с его бесконечным разнообразием.Книга вызовет интерес широкого круга читателей.


Босфор и Дарданеллы

В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) 1912 г. русский морской министр И. К. Григорович срочно телеграфировал Николаю II: «Всеподданнейше испрашиваю соизволения вашего императорского величества разрешить командующему морскими силами Черного моря иметь непосредственное сношение с нашим послом в Турции для высылки неограниченного числа боевых судов или даже всей эскадры…» Утром 26 октября (8 ноября) Николай II ответил: «С самого начала следовало применить испрашиваемую меру, на которую согласен».