Царевна Волхова - [43]

Тут Эля не выдержала, кинулась к нему на грудь, прижалась, обхватила руками. Он крепко обнял её. Как давно не знала она отцовских объятий! А Василий… ей вдруг захотелось, чтобы он был её отцом. Она подумала, что вот сейчас придется им с Сеней идти домой — пора уж! А дом пустой, осиротелый и никто их не ждет. И мама… Новый взрыв рыданий сотряс её всю — и, плача, захлебываясь, она рассказала Василию про мамин побег, про записку, про жажду мести… и про призрака. И про волка, который сидел у её постели в больнице и явился теперь, чтобы сразиться с бесплотным хранителем дома.

— Маленькая моя, маленькая! — Василий не в шутку растерялся. Он не знал, что сказать ребенку, на долю которого выпали такие не детские испытания. — Что ж ты раньше-то мне не сказала про маму? Ну и выдержка у тебя! — он в изумлении покачал головой и взглянул на часы. — Так, на шестичасовой успею. Может, ещё найду её в городе, если только на попутке в Москву не сорвалась. Так! Вовка! Ни на шаг их от себя не отпускай! Оставайтесь здесь, а я… я поеду маму твою искать. В беде она. Это оборотень ей голову крутит! Злые силы, которых молва боится, видать, ополчились на нее. За то, что не побоялась раскрыть тайну рода. Ну, ребята, держись! Теперь моя битва. Есть в Москве у меня приятель один… в органах безопасности он работает. Так вот, если из органов не ушел, он мне все досье ваших предков поднимет, все что надо нароет! Не боись, ребята, прорвемся! Еленочка, дай-ка мне ваш московский адрес. По-быстрому. Помнишь его? — Эля кивнула и написала на бумажке их адрес. — Ага, — обрадовался Василий, — это уже кое-что! Так… значит, сын: натаскай воды и истопи баньку. Небось, бедняги коростой уж обросли, у них и помыться-то негде по-человечески. Так, вроде все. Ну, Вовка, бди!

В один миг Василий собрался, кое-что покидал в дорожную сумку, сунул в нагрудный карман легкой курточки паспорт и деньги, расцеловал детей и умчался.

— А куда он? — всхлипывая, спросила Эля. После своего сбивчивого рассказа она ещё плохо соображала.

— Куда-куда? В Москву! Маму твою выручать!

— Ох! От нас всем одни неприятности, — сникла Эля.

— Глупости не говори! Дурочка… — ласково сказал Вовка, и когда она подняла на него покрасневшие заплаканные глаза, то увидела, что он смотрит как-то не так… по-взрослому — с такой нежностью… И от этого свету в комнате, кажется, стало больше чем от огня…

— Вова, — Эля собралась с силами и сказала. — У меня к тебе просьба. Ты покажешь мне этот холмик? И еще… мне нужно на кладбище. А потом на минуточку заглянем ко мне домой. Только все это нужно сделать до темноты. Хорошо?

— Хорошо, — кивнул он ей, очень серьезный.

— А ты не побоишься? — и впервые лукавая, прежняя, ещё несмелая улыбка засветилась на её осунувшемся лице.

— Плевать! — ответил он, не сводя с неё сияющих глаз.

Глава 6 НОВЫЕ ВЕСТИ

Василий плыл на речном трамвайчике и не знал, что в это время Тася уже мчится к Москве на такси. Мчится с окаменевшим и запекшимся сердцем. И в ногах её, невидимый никому, притаился оборотень. Морду держал он поднятой и глядел на Тасю налитыми кровью обезумевшими глазами. В глазах этих чудилось торжество. Знал, что пока глядит он на свою жертву, воли в ней нет и не будет — воля в ней гаснет. А рядом витал, парил прозрачный дымок, напоминавший силуэт человека, и легкая эта тень склонялась над Тасей, и неслышный голос дуновением долетал до нее: «Живи! Живи!»

Как в тумане пролетела дорога — вот уж надвигается город, душный, суматошный, больной… Такси причалило к ненавистной пристани — к подъезду чужого дома в Марьино, где волей судьбы надлежало ей быть. Жить. Жить? Нет, такое жизнью назвать нельзя. Но раз приехала — надо действовать. Хорошо, что хоть это пристанище было, хорошо, что заплатила вперед…

Все вокруг пусто, мертво. Только иконка в углу родная — бабушкина. Без детей… нет, лучше не думать об этом. Месть! Вот единственная цель её, вот то, что у неё осталось. С чего же начать? Позвонить Вано? И она позвонила ему, и он был так рад ей, и сказал, что поможет. Да, она отомстит! Всем, всем этим людям с выжженными душами, всем, кто помог выжечь и душу ее… Они условились, что встретятся вечером возле ресторана «Арагви», поужинают и все обсудят. Тася взглянула на часы: четырнадцать тридцать. Она мчалась в такси пять часов. В девять выехала… ох, устала! Ксане позвонить? Нет, потом…

Тася заварила чаю крепкого, напилась. Ее мучила жажда. И незаметно для себя, прямо за кухонным столом задремала, уронив голову на руки. Когда очнулась, не только желанного облегчения не почувствовала, стало ещё хуже. Душа терзалась и мучилась. Отчего-то теперь, когда оказалась в Москве, и Вано согласился помочь, а желанный план мести был близок к осуществлению, первый жар мстительной жажды её отпустил. И тогда поняла Тася, что приехала в город совсем для другого…

«Который из двух? Которого ты выбираешь? Не ошибись, внучка!» — звенел в ней голос бабушки Тони. Кого же она имела в виду? Кто эти двое? От этого можно с ума сойти! Нет, она не мстить должна, а разгадать эту загадку, докопаться до самой сути, до самого дна. Правду понять. Слишком много сплелось нитей из прошлого, и эти нити паутиной оплели её и детей. А она? Она медлит и хочет с дороги свернуть, хоть правда так близка, она уже подступает к сердцу догадкой, предчувствием… Все, все тут неспроста: и встреча с Еленой Сергеевной, и дар её странный — этот дом на берегу, в котором призраки бродят… И волк! Этот зверь с человечьим взглядом… почему-то теперь, в этом чужом съемном доме он отпустил её.