Царь мира сего, или Битва пророков продолжается - [5]

   – Ради кого, глаголешь, тебе послабить?

   ­– Ради Христа… – настала очередь насторожиться Беловскому. В сердце екнула холодком страшная догадка: уж не сатанисты ли это какие-нибудь? Не на черной ли мессе он находится в качестве жертвенного барана?

   Священник тут же ему показался зловещим и мрачным ведьмаком, а троянцы чертями. Про себя он начал читать девяностый псалом: «Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится…», и черный поп сразу же ехидно ухмыльнулся:

   – Христа, глаголешь? А какого Христа, а? Ну-ка, скажи! – с победоносным видом накинулся он.

   Беловский продолжал в ужасе про себя молиться: «Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни. От вещи, во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго…» – а внешне придал себе воинственный вид и, чтобы не задрожал от страха голос, почти прокричал:

   – Иисуса Христа, вот какого!

   Поп так и отшатнулся, часто крестясь, и зашептал дрожащим голосом спрятавшемуся за его спину дьякону:

   – Читай, отец Варсонофий, читай девяностый псалм! Чит-а-ай!!!

   Дьякон, проглатывая слова, застрочил как из пулемета этот же псалом:

   – Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится… Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него…

   – Кто ты, оборотень, что тебе позволено имя Господа произносить, и не корчиться? – с ужасом в глазах, спросил поп.

   – Я не оборотень! – обозлился Михаил.

   – Заклинаю тебя всеми Силами Небесными – кто ты, демон, тысячеискусный изобразитель, что нас по грехам нашим не устрашаешься!

   – Сами вы демоны! А ну прочь от меня! – У Михаила появилось ощущение атаки.

   Священник выставил перед собой Распятие и смело направился прямо на Михаила.

   – Назови свое имя, дух непокорный!

   – Раб Божий Михаил! – заорал во всю глотку Беловский.

   Дьякон бухнулся на колени и, беспрестанно крестясь, тоже во всю силу заголосил:

   – Не приидет к тебе зло. И рана не приблизится телеси твоему. Яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возьмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою…

   – Кто твой бог? Кому ты раб? Неужели к нам пожаловал сам князь?!!! – выпучил глаза священник. – Боже, укрепи! Боже огради! Царица небесная, защити и помилуй!

   У дьякона при этих словах перехватило дыхание, голос пропал, и он с перепуганным лицом, открывая как рыба рот, не мог издать ни звука. Пришло время заорать во всю глотку и попу:

   – Заклинаю тебя, враже древний, Крестом Животворящим! Назови свое имя!

   – Зовут меня в честь архистратига Михаила!

   Дьякон выскочил пулей из церкви, а священник прислонился к стене и сполз по ней без сил.

   – Ты – бывший архистратиг Сатанаил… – понимающе пробормотал он.

   – Нет, я просто Михаил! – победно громыхал Беловский.

   – Куда ты дел нашего человека? Верни его нам, сатана…

   Тут Беловскому стало уже интересно.

   – Какого человека вам вернуть?

   – Нашего разведчика верни. Или мы прочитаем над тобой сугубый сорокоуст.

   Беловский задумался. Кажется, он начал понимать, что происходит. Это – не настоящие троянцы, а «конкурирующая фирма». Видимо, группа БП ликвидировала или захватила их резидента, и они в ответ похитили его, с целью заполучить своего. Они, наверное, не в курсе, что он еще никого и ничего не знает, что он новый боец межвременного спецназа. И он захотел схитрить.

   – Убери своих чертей, тогда поговорим.

   Священник сморщился, как будто проглотил лимонную корку.

   – Это у тебя черти, а у нас люди, православные христиане.

   – Знаю я ваших рогатых людей. Убери их, а то ничего от меня не услышишь! – пошел в наступление Мишка, он вспомнил слово, которым испугала спецназовцев Изволь. – Щас как вызову своих, враз всю вашу шайку транстаймируют куда-нибудь в мезозой!

   При этих словах троянцы дружно отпустили Михаила, молниеносно выхватили какие-то аппараты и заняли круговую оборону. Саня с отчаянием в голосе прошептал.

   – Они выкрали нашу технологию! Но где? Когда?

   ­– Что, испугались, черти полосатые? – торжествовал Беловский.

   Саня недоуменно обратился к священнику:

   – Отец Киприан, что ты на это скажешь?

   – Сатана – обезьяна Бога. Он всегда подражает!

   Беловского это так возмутило, что он закричал:

   – Это кто тут сатана? Кто обезьяна? Щас как прочитаю сто раз «Да воскреснет Бог», – заскулите у меня как шавки!

   Поп вскинул седые брови и осторожно сказал:

   – А ну … прочитай…

   – И прочитаю, не заткнешь!

   – И прочитай, и прочитай!

   – И прочитаю!

   – Да ты не пужай, нас не испужаешь, с нами Крестная Сила! Ты прочитай… – перехватил инициативу священник, возвышая голос.

   – Я видел уже, как вы не пужаетесь… – усмехнулся Беловский, – и какая ваша Крестная Сила – видел. Вот наша Крестная Сила – это сила! Куда дьячок-то твой побежал? Уж не обделался ли от смелости?

   Батюшка огляделся по сторонам и, похоже, только сейчас заметил, что дьякона в церкви нет, а Саня уже увереннее заявил:

   – Совершенно точно – они владеют нашей технологией! Он именно это имеет в виду, говоря об их Крестной Силе!

   – И отца Варсонофия потеряли, – сокрушенно покачал головой батюшка. – Скажи, – обратился он к Михаилу, – где теперь отец Варсонофий?