Царь Мира - [77]

Плевать, подумал Эдик, если я сохранил все человеческие чувства Действительно, в этом плане изменений не наблюдалось.

«Режим уничтожения» — выбрал он, криво усмехнувшись. В конце концов, большинство своих опытов люди делали на животных, ничего не поделаешь, пусть пострадают ради истины. Он выбрал самую жалкую и больную на вид собаку, успокоив себя тем, что для такой смерть станет избавлением. Появившийся эфэл точно и быстро выполнил задачу. Две другие собаки с визгом метнулись в стороны, а больная собака упала, подергивая ногами. Шерсть на ее боку чуть задымилась.

Для второй собаки Эдик выбрал «режим обездвиживания». На этот раз эфэл опустился ниже, разряд был несильным. Собака упала на бок и тщетно пыталась подняться. Не удержавшись, Эдик подбежал к ней. Она снова попыталась вскочить, сильно задергалась, но вдруг чуть ли не перед носом Эдика промелькнул эфэл, и еще один разряд заставил животное замереть. Собака лишь скулила, кося глазом на зависший над ней светящийся треугольник. Ага, понял Эдик, то есть он так и будет дежурить и периодически «успокаивать» ее разрядом. Ну да, правильно, если он ударит слишком сильно, она умрет, а это не входило в планы руководства. Эдик улыбнулся, чувствуя нарастающее упоение своим могуществом. Теперь надо посмотреть, что значит «режим блокировки».

Третья собака, обойдя сгоревшую машину, приближалась к трем трупам. Появившийся эфэл не стал ударять ее мини-молнией — вместо этого вокруг пса вдруг возникло светящееся кольцо. Оно застыло на месте, повергнув собаку в ужас. Сначала та попыталась проскочить вперед, но, видимо получив удар, завыла, повернулась, потом закружилась на месте. После еще двух тщетных попыток она сжалась в комок, поджав хвост и прижав уши, и лишь тоскливо оглядывалась по сторонам.

Понятно, сказал Эдик. А теперь отменить, пусть бежит. На внутреннем дисплее он нашел кнопку отмены команды, и эфэл послушно исчез вместе с огненным кольцом. Собака неуверенно сделала несколько шагов, оглянулась по сторонам и затрусила прочь.

Вот это класс, подумал Эдик. Внутри закололо, боль опять вернулась. Проклятие, если бы он знал о своих способностях до избиения! Кстати, а за что они его били? И кто это вообще такие? До сих пор у Эдика как-то не было времени или возможности задуматься над этим. Впрочем, может быть, лучше продолжить эксперименты, а уж потом… Что бы еще такое сотворить? Спалить что-нибудь на этой свалке? И вдруг его словно обожгло: а что, если это все ограничено и если с каждым действием энергия, сила создаваемых его сознанием треугольников иссякает? О, черт! А он, как пацан, разыгрался, расходуя бесценный дар! Но ведь ему нужно было научиться этим пользоваться. Ладно, сказал себе Эдик, надо экономить, ведь эти штуки могут оказаться весьма полезными. Для чего? Просто пригодятся в жизни. В его убогой, серой жизни, только в последние дни озарившейся яркими вспышками событий. Та девчонка, Алина, Серый, больница, исцеление, избиение, возмездие палачам… Все это настолько выходит за рамки его привычного существования… Но ему не хотелось возвращаться в тихий омут прежней жизни, в рутину, компромиссы и бесконечную скуку, безнадежность, безрадостность и полную беспросветность. Нет. Эти волшебные треугольники должны помочь ему в корне изменить свою жизнь. И если выяснится, что это не временный или хотя бы не кратковременный дар, то он должен пробиться наверх, обязательно! Назад пути нет, решил про себя Эдик и тут же стиснул зубы от возвращавшейся боли. Снова обратиться к эфэлам за энергоподпиткой? Нет, лучше потерпеть. О чем он думал? Ах да, кто его избил и за что? Быть может, это связано с той девчонкой, которую он соблазнил? Или же с тем типом, который приставал к Алине? С первым вариантом плохо связуются «качки», что его били. Если бы это были молодые ребята, ровесники или друзья той девчонки… Конечно, они тоже могут оказаться ее знакомыми, но все же вероятнее второй вариант. Тогда удивляет быстрота реакции. Тот мужик, что подарил Алине букет, похоже, серьезный товарищ. Надо выяснить, кто он такой, подумал Эдик. Может быть, с Клюкиным поговорить. Если я хочу что-то сделать, мне нужна будет своя команда, решил Эдик. Без этого не обойтись. А его друзья — Сергей, Алексей, Илья, лучше их не найдешь. Конечно, с Сергеем проблемы, все же я отбил у него Алину. Но это, в конце концов, не главное. Главное — понять, что же я, Эдуард Власов, хочу и что я могу сделать в этой жизни?

Боль усиливалась, и Эдик понял, что надо спешить домой, а вернее, в театр, к Алине. Она сможет его вылечить. Он взглянул на часы — если поспешить, то можно успеть к автобусу. Он ускорил шаг, кривясь от боли, и несколько минут спустя уже ехал в город.

А в это время пожилой дачник на стареньком «Москвиче» заехал на свалку, чтобы присмотреть себе что-нибудь для дачи. Спустившись к «полю боя», он простоял там несколько секунд бешено колотящимся сердцем, затем нырнул в свой «москвичок» и на необычной для себя скорости помчался к развилке, где был пост ГАИ. Инспектор выслушал его сбивчивые фразы, записал адрес и сообщил в городское УВД. Молодой сержант, выехавший на патрульной машине к месту происшествия, убедился, что речь идет не о простой аварии, и вызвал опергруппу. С ней и поехал сидевший в управлении Сергунин.