Царь Аттолии - [26]

Отвернувшись в очередной раз, Аттолия почувствовала прикосновение к волосам, а повернувшись, встретила шальной взгляд Евгенидиса. Затем она почувствовала, как ее тщательно уложенные косы плавно стекают вниз по шее и плечам. Евгенидис, двигаясь синхронно с царицей, по одной вытаскивал шпильки из ее волос каждый раз, когда она поворачивалась к нему спиной. Остальные заколки ослабли, и волосы свободно рассыпались по спине. Тяжелые пряди качнулись, когда она поворачивалась, и последняя из шпилек отскочила и покатилась по мраморному полу.

Царица была на пару дюймов выше Евгенидиса, и он приподнялся на цыпочки, чтобы дотянуться до ее затылка. Тем, кто смотрел со стороны, могло показаться, что он парит над полом, без видимых усилий бросив вызов силам природы. Фрезина, старшая из служанок царицы, из-за спинки трона наблюдала, как ее царица пляшет, словно пламя на ветру, со своим царем, забывшем о силе притяжения. Они двигались все быстрее и быстрее, ни разу не запнувшись, пока музыка не взвизгнула на самой высокой ноте и танцоры не замерли, откинувшись назад и удерживая друг друга от падения крепко сцепленными руками. Потом музыка прекратилась, и танец закончился.

Волосы и юбка царицы качнулись в последний раз и замерли. Она хладнокровно отвела пряди с лица и использовала одну из них, чтобы обернуть ею собранную на затылке шевелюру.

Царь озабоченно нахмурился. Медленно повернувшись, он осмотрел пол у себя под ногами.

— Ага, — сказал он и, шагнув в сторону, быстро нагнулся, чтобы что-то поднять.

Выпрямившись, он сунул руку в карман и вытащил ее, полную шпилек.

Он протянул их царице.

— Прошу извинить, мой царь. Мне надо ненадолго уйти, чтобы причесаться.

— Конечно, — сказал царь, нежно повторив ее слово, недавно сказанное ею в порыве раздражения.

Он поклонился. Царица наклонила голову и обернулась. Она прошла мимо трона к лестнице, и ее служанки по очереди присоединялись к ней.

Ген вернулся на трон, и уселся, выглядя при этом довольным, как сытый кот.

Фрезина, присоединяясь к царице, услышала, как Элия бормочет себе под нос:

— Для кого он устроил это представление?

— Для тех, у кого есть глаза, чтобы видеть, — прошептала Фрезина через плечо.

Стоявший рядом Орнон молча согласился.

* * *

Костис прекрасно провел вечер, сидя над письмами отца и сестры и ничего не зная о событиях в тронном зале. Он коротко сообщил им о своем позоре, и получил в ответ больше писем, чем отсылал. Послания сестры были заполнены несущественными событиями на ферме. О рождении нового кузена и приплоде у коровы сообщалось в одном предложении. Хотя Костис не сомневался, что Талия больше интересуется теленком. Он предпочел думать, что сестре не стали сообщать, как он чуть не пустил их жизнь под откос.

Впрочем, нет, он понимал, что сестра все знает. Родственники наверняка тыкали носом и отца и Талию в позор Костиса каждый божий день, но отец так же не упоминал об этом происшествии. Он только заверил сына в своей поддержке. Костис был рад письмам и перечитывал их снова и снова, но не находил времени ответить.

Находясь в задумчивом состоянии духа, он решил лечь спать пораньше. Мрачные предчувствия не оставляли его и во сне.

Глава 6

— Не беспокоит ли тебя глаз? — спросил царь на следующее утро.

— Нет, Ваше Величество.

— Значит, я могу воспрянуть духом? Ты заставил меня почувствовать себя виноватым.

После завтрака царь отказался удовлетворить своих наставников.

— У меня назначена встреча в саду, — объяснил он царице, извиняясь.

Похоже, это было новостью только для Костиса. Никто из слуг не моргнул и глазом. Поцеловав жену, царь спустился по ступеням террасы. Слуги двинулись к перилам, чтобы присоединиться к нему, но он повернулся и помахал им рукой, приказывая оставаться на месте. Его Величество удалился в сопровождении одного телохранителя.

Под террасой раскинулся Сад царицы. Когда-то Костис полагал, что здесь имеется в виду его собственная царица, но теперь успел узнать от других лейтенантов, что этот сад в течение многих лет находился в исключительном распоряжении царских жен. Он начинался от нижних ступеней террасы и с остальных трех сторон был отделен от дворца заросшими плющом стенами. Низкая каменная балюстрада отделяла место для завтрака от зарослей розовых кустов. Для защиты частной жизни царицы здесь больше ничего и не требовалось. По другую сторону каменных перил начиналось хорошо организованное зеленое пространство.

Сад был разделен на сектора стенами живой изгороди. То здесь, то там изгородь разрослась настолько, что формировала зеленые арки и тоннели, ведущие в комнаты со стенами из кустов шиповника и боярышника. С высоты террасы можно было разглядеть, что ближе к центру сада, эти живые аркады и коридоры формируют небольшой лабиринт. Заблудиться в нем было невозможно, но аккуратно подстриженные линии кустов обеспечивали безопасность и конфиденциальность хозяйкам сада. Зеленые ветви переплелись так плотно, что прорваться сквозь них было непросто даже хорошо вооруженным людям. Царица могла гулять там в одиночестве, оставив свою охрану у арочного входа.

Царь двинулся по тропинке вдоль балюстрады. Летний ветер скручивал пыль в столбики и швырял их о стену террасы, некоторые облачка пыли поднимались так высоко, что глаза Костиса опять начали гореть. Царь прикрылся широким рукавом от ветра и свернул в сторону лабиринта. Там перед арочным тоннелем его уже ждали капитан гвардии, отряд телохранителей и Эрондитес-младший.