Цапля ловит рыбу - [9]

— Холодный дом. — Эргашев повел головой вокруг. Кабинет был старый, в той части вокзала, которая не перестраивалась. Начальник отдела Бахметьев давно грозил перевести Денисова в новое помещение вместе со всеми, только боязнь потерять площадь, завоеванную милицией чуть ли не сразу после установления в Москве Советской власти, останавливала. Старик, первый начальник уголовного розыска, как-то рассказывал: «В ноябре девятнадцатого в это окно мы выставили пулемет, а пространство вокруг заложили мешками…»

— Про Сабира ничего не слышно? — спросил Эргашев.

— Я хотел вас о нем спросить.

— Мне мало что известно…

— Такое дело. Я мог бы узнать другим способом. Но сейчас уже поздно и некогда. Жанзакова вчера видели на Кожевнической. Там несколько мастерских, сберкасса…

— Он пользовался ею?

— Ему должны были перевести потиражные, с прошлой картины.

— Много?

— Очень много. Он не скрывал!

Денисов задумался.

— Какие у вас взаимоотношения?

Эргашев пригладил наголо бритую, словно отполированную, как бильярдный шар, голову.

— В основном со мной и общается. Вечерами в поезде мы одни. Ну проводница еще, закроемся в купе, у себя. Сидим, говорим. А бывает, на вокзал вместе идем, в буфет.

— Пешком?

— Обычно с электричкой не связываемся. Здесь километр… Идем, обсуждаем.

— У нас немало несчастных случаев на путях…

— Нет, Сабир ходит осторожно. Вырос в вагончиках.

— Вам он нравится как актер?

Эргашев покачал головой:

— Как актер, положим, он по-настоящему развернется только через несколько лет. А может, и никогда.

— Вы ему говорили об этом?

А как же! При этом довольно откровенно. Многое ему и сейчас удается, но он сам не знает, что за счет чего получается. Когда поймет, тогда все и начнется…

— Мне говорили, что он сыграл примерно в тридцати фильмах!

— Третьестепенные роли! Предатель, самбист, десантник. Ни одного глубокого образа…

— Жанзаков был удручен этим? Переживал?

— А вы бы не переживали?

— Я считал, что у него нет особых проблем. Кумир, кинозвезда.

— Это на поверхности. Правильно. Известный актер, в то же время рубаха-парень. Мог уйти с незнакомыми людьми. Принять любое приглашение…

— Мог?

— Он был таким. С первой женой. До Терезы. С Терезой сильно изменился.

— Любовь?

— Она его идеал. Больше всего на свете он боится ее потерять…

Бритоголовый замолчал, Денисов был ему благодарен за эту паузу: личность исчезнувшего актера открывалась с совершенно новой стороны.

— А что его первая жена?

— Сабир о ней мало рассказывает. Росли в одном поселке, учились. Родители их работали тоже вместе, на железной дороге.

— В Ухте?

— Да.

— Переписываются?

— Насчет переписки не слыхал. Но что там непросто — это мне точно известно.

Денисов задумался.

Он вспомнил маленькую скуластую гримершу: «Русская. В возрасте Сабира. Может, украинка… Я еще спросила: „Что-нибудь передать? — „Спасибо, я пойду…“ Варежки серые, домашней вязки. С одним пальцем…“

— Она не приезжала в Москву?

— Не знаю.

Эргашев достал сигарету.

— Сабир пересказал мне один фильм. Не очень серьезный, но, мне кажется, он поможет тебе понять…

— Интересно.

— Американский мальчик, сын бедняка-пьяницы, попадает на глаза менеджеру, и тот начинает готовить из него боксера. Через несколько лет вырастает юноша-чемпион, он ничего не знает в жизни, кроме своего ринга, чтения и одиноких прогулок в лесу, окружающем ранчо…

Денисов внимательно слушал.

— …Он чист и даже не подозревает, что босс-менеджер составил на нем состояние, предложив на состязаниях работать под левшу. — Бритоголовый щелкнул зажигалкой. — Однажды на прогулке Мак-Кой, так его звали, встречает такую же молодую чистую девушку. Молодые люди влюбляются друг в друга. По случайному совпадению оказывается, что она — дочь менеджера, которую тоже ограждали от знакомства с темными сторонами жизни.

— И дальше?

— Как водится, вмешалась мафия. Девушку взяли заложницей, объявили, что Мак-Кой, если хочет спасти ее, должен сдаться на восьмом раунде… Там длинная история. Мак-Кой выиграл бой, голубой залив, яхту. Главное — свой идеал: нежное преданное существо, не узнавшее волчьих законов бытия, вдобавок дочь босса… Нынешняя жена Сабира — не из путевого вагончика!

— Ухта — город небольшой. Жену популярного киноактера найти будет нетрудно. В Ухте я все узнаю…

— У нас все равно пока не с чего начать, — рассудил начальник отдела Бахметьев, которому Денисов звонил домой. — Сидеть, ждать у моря погоды мы не можем, да нам и не дадут. Ни министерство, ни Союз кинематографистов. Ты прав. Надо ехать… Прямо сейчас.

— И еще. Если командировка ничего не даст, завтра, к возвращению Терезы Жанзаковой, я тоже успею вернуться и встретить ее в Шереметьеве.

— Предупреди коллег в Ухте, что вылетаешь.

— Обязательно.

— А насчет денег, полученных Жанзаковым, постараемся завтра проверить.

Оставалось решить техническую сторону.

— Поздравляю. Полетишь с аэродрома Быково, — констатировал Сабодаш, обсудив вопрос с дежурными в Быкове и Шереметьеве.

— А в чем разница?

— Ан-24. Вместо двух часов будешь пилить пять.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ Плюс со знаком минус

В Ухте стояло морозное утро.

Денисов приехал в куртке, продрог. У трапа, пока пассажиры покидали самолет, чтобы всем вместе следовать через летное поле, озяб окончательно.