Бывший принц - [16]

Мы поднялись в мой номер, мне приказали потушить вспыхнувший свет, а затем, быстро разобравшись, где ванная, Миша скрылся за дверью. Тут же зашумела вода.

Размышляя об омеге, я неспешно расстёгивал пуговицы манжет. По телу бродило предвкушение, несмотря на то, что кто-то точно постарался испортить вечер. Вернее, он совершенно не заботился о том, что я подумаю и как отреагирую. И это, следовало признать, было вполне в его духе.

Из маленькой комнаты омега вынырнул полностью обнажённым.

— Сначала секс, затем остальное, — буднично бросил он, стараясь скрыть, что всё ещё прилично пьян. Или нервничает.

Омега прошёл мимо меня, опустился на кровать, откидываясь прямо на спину и потягиваясь. Он старался выглядеть непринуждённым, но то ли взвинченность не растворилась в водке, то ли он действительно переборщил, привыкнув к слабым коктейлям — я понял, что он не так расслаблен, как старается казаться. Хотя бы потому что он забыл отослать меня в душ, так, как сделал это впервые.

Впрочем, о презервативе он вспомнил, заставив меня подавить улыбку. Он действительно считал, что, не желая заводить постоянного омегу, я только и грежу о парочке внебрачных спиногрызов?

Я завис над Мишей полностью обнажённый, не спеша начинать. Омега, с широко разведёнными бедрами и отсутствием всякого возбуждения, смотрел на меня из щелочек прикрытых глаз.

Он боялся, вдруг чётко осознал я. Об этом не говорил его ледяной взгляд, молчали движения, но я был готов побиться об заклад — отдать кровь альфе оказалось решением не из простых.

Должно быть, он, как и все малолетки, грезил о том, что встретит однажды своего вампира и построит семью. Жизнь сложилась иначе, и я был достаточно эгоистичен, чтобы поблагодарить её за это.

Наклонившись, без всякой осторожности, я перевернул его одной рукой. Миша был стройный и лёгкий, а ещё плохо владел собой, и явно не ожидал, что я наброшусь сзади.

Он попытался воспротивиться, но я не дал. Навалился сверху, прижав к телу, и убрал с шеи волосы, пройдясь языком до самого уха. Омега затих, испугавшись, что я решу по-своему и возьму кровь вот так, сразу. Его сердце гулко колотилось в груди, мышцы напряглись, но всё же он не двинулся. Затаился, будто пойманный зверёк, зная, что сейчас ему не уйти, и он только навредит самому себе, вздумай бороться.

Расстановку сил Миша расценил верно, но всё же я не стал его кусать, решив попросту сбавить градус уверенности в том, что все сегодня пройдёт так, как запланировал он.

Получив молчаливую капитуляцию, я заерзал бёдрами на упругих ягодицах. В отличие от Миши, я был готов получить удовольствие от вечера.

Я снова обошёл языком шею омеги, чуть приподнялся, позволяя тому вывернуться, чтобы обернуться назад. Он так и сделал, ища на моём лице ответы, но не успел осуществить задуманное — я вторгся в его рот, отвлекая от ненужных мыслей.

Не сразу, но Миша откликнулся, но стоило мне немного расслабиться, как маленький гаденыш прикусил мой язык. Я хотел было наказать омегу, но не смог оторваться от смачно плямкнувшего в удовольствии рта. Кожа Миши пылала — его заводило то, что происходит, как бы он ни боялся.

Чужие бёдра беспокойно ходили подо мной, пока я наконец не сдался. Поднял нетерпеливую задницу кверху и, отыскав сочащееся влагой колечко, вошёл. Вошёл грубо, резко, во всю длину, вырывая у Миши всхлип боли, погасший, лишь стоило мне набрать обороты. И вот омега уже подавался навстречу, ища удовольствия.

Алкоголь только усилил ощущения кайфа, заставляя Мишу сладко и жадно поскуливать, требуя большего.

Вместо этого я покинул горячее и влажное нутро, притянул к себе омегу, разворачивая и заставляя того сесть лицом к себе. Он уперся пятками где-то позади меня, схватился за мои плечи, яростно насаживаясь обратно.

Я притянул его ближе, принуждая обнять меня за шею — так добиваться своего было куда приятнее, и Миша не стал себе отказывать, следуя за мной. Он опускался на член всё жёстче, словно старался, чтобы тот проткнул его насквозь. Его собственный отросток продолжал потираться о кожу наших животов, принося ещё больше наслаждения.

Когда я почувствовал, что мой член каменеет, грозясь выплеснуться, и еле заметно пискнувший Миша отлично чувствует давление изнутри, я прижал его плотнее, зажимая его отросток между потных тел и выжимая блаженную влагу. Миша выругался, но я не дал ему болтать. Положил на затылок руку и заставил упереться носом в собственную шею. Большего предложения не требовалось.

Миша впился коротенькими клыками, протыкая кожу, и засосал, чуть не захлёбываясь. В барабанных перепонках отдавались глухие звуки обильных жадных глотков.

— Тиши-тише, — шептал я, приглаживая шелковистые волосы на голове.

Первый раз

Я подождал пока Миша насытится, затем позволил ему соскользнуть с моих бёдер, на которых он продолжал восседать всё это время, и повалиться на постель, ощущая полное удовлетворение.

Его быстрое сбивчивое дыхание наконец выровнялось, он уснул. Спал крепко, не мешая мне разглядывать себя. Омега был до болезненного красив. Это было очевидно с первой встречи, но сейчас, лоснящееся потом, лицо выдавало гладкость без малейшего изъяна кожи, совершенство линий: высокие, еле заметно заострённые скулы; плавно изогнутая дуга бровей; ровный нос, не слишком длинный и не слишком короткий; изящно очерченные губы, полные, но не настолько, чтобы кто-нибудь усомнился в их натуральности.