Бывший муж и другие неприятности - [3]

– Реально? – прищурилась старшая подруга. – Я имею в виду, без зарплаты. Отвечаешь?

Настя смутилась:

– Ой, ну это литературное преувеличение. Гипербола, метафора, идиома… в общем, ты в курсе. Понимаешь, он холостяк.

– Старый? Если старый холостяк, то забудь. Кто до пятидесяти без жены дожил, уже не женится.

– Какие пятьдесят, ты о чем? Я про лысину, седую бороду и морщины ничего не говорила. Нет, Евгению Константиновичу тридцать пять – и ни годом больше! Танька в бумагах подсмотрела и всем растрепала. Тебе столько же, и ты себя старухой не считаешь.

– Нет, конечно. Но, учитывая, что моему младшему сыну десять, молоденькой меня тоже трудно назвать. Впрочем, для мужчины тридцать пять – это самый подходящий возраст. Гормоны уже поуспокоились, а мозги появились. Так что благословляю тебя, дочь моя. Хотя в твоем возрасте я на подобных мачо уже не клевала.

– В моем возрасте ты уже нашла свое счастье. Вышла замуж за Алексея и родила двоих детей. А я все еще ловлю принца.

– Лови, ради бога, и флаг тебе в руки! Буду за тебя болеть. Но сейчас меня гораздо больше волнует, что он собирается делать с «Лотосом»?

– Что можно сделать с издательством? – Настя совершенно не разделяла ее беспокойства. – Будем издавать книги, буклеты, календари и прочий бумажный мусор. Как обычно, лишь бы деньги платили.

– То есть закрывать нас он не собирается?

– С чего вдруг? Зачем ему закрывать доходное предприятие? Евгений Константинович четко сказал, что у него большие планы, связанные с «Лотосом»!

– Ну-ну. Будем надеяться.

Снова распахнулась дверь, и в комнату веселым кузнечиком заскочила секретарь-референт издательства, Таня. Милая, немного полноватая девочка, племянница одной из подруг Оксаны Максимовны, она пришла в «Лотос» сразу после школы и была одной из немногих в издательстве, кто обращался ко всем на «вы».

– Марина, с выходом из отпуска вас! Вы уже в курсе наших новостей?

– Да уж, в курсе. И как тебе новое начальство?

– Евгений Константинович!! – Таня приложила пухлые ладошки к не менее пухлым щечкам. – Марина, вы знаете, я Оксану Максимовну очень уважаю, это такая женщина… Но Евгений Константинович – это такой мужчина… Только он на меня так смотрит, словно я ребенок. Он ведь не так и намного старше меня…

– Вдвое, – ехидно вставила Настя.

– Ну уж и вдвое, – порозовела Таня. – Всего-то лет на пятнадцать.

– На семнадцать, – уточнила жестокая Настя. – Тебе восемнадцать, ему тридцать пять, значит, разница – семнадцать лет. Практически он вдвое старше.

– Ну вот какая вы, Настя! Что, обязательно надо так все высчитывать? И вообще, я по делу. Марина, Евгений Константинович просит вас зайти к нему. А то он со всеми уже познакомился, а вас еще не видел.

– Вот! – Марина многозначительно подняла вверх указательный палец. – Вы все от него в восторге, а я всегда говорила: дьявол в мелочах! Оксана бы не побрезговала сама зайти к нам, познакомиться, а этот – вызывает. Сноб.

– Не вызывает, – торопливо вступилась за начальника Таня, – а приглашает. Просит зайти.

– Хорошо, он вежливый сноб, – согласилась Марина, поднимаясь с кресла. – И он мне не нравится.

Черная табличка с золотыми буквами извещала, что это кабинет генерального директора издательства «Лотос» Оксаны Максимовны Трефиловой.

«Табличку поменять времени не хватило? Или он на такие мелочи внимания не обращает? Но как неприятно, что за этой дверью с привычной табличкой совершенно посторонний, незнакомый человек!» Марина коротко, чуть резче, чем собиралась, стукнула костяшками пальцев по косяку и, не дожидаясь ответа, вошла.

– Добрый день. Я – Марина Шубина, и вы… черт! – Не веря своим глазам, она уставилась на мужчину, неторопливо поднимающегося ей навстречу из-за Оксаниного огромного стола. – Черт! Теперь понятно, почему ты вызвал меня к себе, а не зашел к нам.

– Оцени мою деликатность, – улыбнулся Евгений. – Мне, действительно, не очень хотелось устраивать из нашей встречи публичную сцену. Вдруг ты кинешься мне на шею? Неудобно получится.

– Ценю твою осторожность, – язвительно откликнулась она. – Скажи лучше, что опасался публично получить по физиономии.

– И такое могло случиться.

Он обошел стол и протянул к ней руки:

– Здравствуй, Машка.

– Здравствуй. – Марина, чуть помедлив, шагнула вперед и позволила поцеловать себя в щеку. – Черт, я действительно не знаю… то есть это ты купил «Лотос»? Но зачем? Неужели из-за того, что я здесь работаю?

– Ну-у, солнышко, не разочаровывай меня. Я серьезный бизнесмен, мне сентиментальность не к лицу.

– Извини. – Она машинально потерла ладонью щеку и отступила на пару шагов. – Действительно, нелепое предположение. Но тогда… зачем?

Евгений пожал плечами:

– Обычное вложение капитала. Трефилова хотела продать, а я как раз решил купить что-нибудь эдакое… нашлись хорошие люди, которые нас свели.

Он помолчал, потом резко сменил тему:

– Машка, ты чудесно выглядишь!

– Спасибо. Ты тоже. Впрочем, ты всегда был хорош.

– Когда-то, может, и был. А сейчас – старею, толстею, лысею…

– Не кокетничай, – поморщилась Марина. – Слышала я, как о тебе наши девчонки говорят. Знойный мужчина, мечта поэтки.

– Э-э-э… Боюсь, что я в вашем литературном жаргоне еще не очень разобрался. Поэтка – это у нас что?