Бывших офицеров не бывает - [29]

Затем командир «Третьего» позвал, и стали они вдвоём на «Серже» приёмы показывать, как на манекене. Не только как и куда бить и как кидать, но и как руки и пальцы на излом брать. Как водить противника с заломленной рукой, как посадить пленного, чтобы он встать сразу не смог, как связывать, как от захватов освобождаться и тут же противника убить голыми руками. Вместе с «Третьим» к тренировке подключился Клаус с манекеном, который капитан макиварой назвал.

Саму тренировку командир начал с утреннего приёма. Показал всё подробно по движениям на «Третьем», а Клаус показал и рассказал на манекене, что бывает, когда нож в определённую точку тела попадает. Оказывается, в организме человека много мест, в которые если попасть, сразу убить можно. Даже на ногах и руках артерии есть. Командир так и сказал: «чиркнул бы ножом тебе по бедру изнутри, умер бы ты, «Старшина», секунд через сорок от потери крови».

Никогда в жизни меня так не учили, и манекенов таких я никогда не видел, но с ними и понятно, и доступно всё. Потом командир инструкторов и курсантов на пары и группы разбил и к каждой группе макивару поставили и врача, который принялся рассказывать про человеческие органы, обозначенные на макиварах. Как четыре часа до ужина пролетели, я и не заметил, но интересно. Ой, как всё интересно!

То, что капитан в отряде сделал, и то, как он воюет, я вообще не понимаю. У меня в голове это никак не укладывается. Сколько мы уже немцев и полицаев перебили! Правда, из засад всех. Но разница-то какая? Главное, как он говорит, результат. Скольких мы уже убили? А четверых только и потеряли, и троих по моей глупости. Мне ведь он ничего не сказал, но я-то не новобранец. Моя то была ошибка, я только потом это сообразил.

Последний выезд меня тоже поразил. Простотой своей. Двигаться по дороге в полицейской форме и на карту наносить всё, что увидим. Весь день мы так катались. Как в шапке-невидимке. Никто на нас внимания не обратил. Связали Зераха с Эстер и на телегу посадили и везде своими оказались. Мне бы никогда в голову такое не пришло, а командир опять оказался прав.

С курсантами-то что он придумал? Смеялись мы все над этим весь вечер после ужина, а ведь всё правильно говорит. А мы повторим, всё повторим, если им это жизнь спасёт. Вот интересно мне, где всему этому учат? Я ведь даже не слышал про такое, а пятнадцать лет уже в армии. Вот правда хочется всё это увидеть. Я теперь и сам научиться всему хочу. И «Погранец», и «Стриж», и «Серж», и «Белка», да и все остальные хотят научиться. Правильным вещам командир учит, нужным, а война завтра не закончится. В этом он тоже прав.

14 октября 1941 года

Общаться с «Сержем» мы сели через три дня после приезда. Все эти дни мы с Виталиком занимались рукопашкой. Утром, пока курсанты занимаются своим наработанным комплексом, который у них зарядку заменяет, гоняем инструкторов. Днём они под нашим присмотром гоняют курсантов. Вечером разбираем ошибки, и я преподаю теорию инструкторам у нас в горнице. Очень содержательно прошли дни. Главное – теперь у них не остаётся сил на бунт, а втянутся, я им ещё добавлю развлекаловки. Скучно никому не будет.

Сидели у нас в горнице за кухонным столом. Начал, как водится, я.

– Сначала, «Серж», мне надо задать тебе несколько наводящих вопросов. Первый. Лейтенант вообще шёл за линию фронта и по какой дороге? Для начала это основное.

– Да. Лейтенант шёл за линию фронта, по дороге на Псков. Это же ближе, – ответил «Серж».

– Ясно. Дураков жизнь не учит. Тогда второй вопрос. Насколько вероятность того, что лейтенант изменил маршрут?

– К чему эти вопросы, командир? – «Серж» не понимал, зачем я задаю ему эти вопросы.

– К тому, отправлять мне «Старшину» со сведениями или подождать ещё? У меня лично не горит, но сведения очень важны. Они важны не сейчас, не через месяц. Они будут важны и через два года. Вот только от того, когда откроют новые производства – сейчас или через два года, – будут зависеть сроки окончания этой войны.

– Кто ты такой, командир? Откуда у тебя такие сведения? – ошарашенно спросил «Серж», такого он явно не ожидал.

– Кто ты такой, старший лейтенант, чтобы задавать мне такие вопросы? – в тон «Сержу» ответил я. – Я задал тебе вопрос. – Надавить на «Сержа» было необходимо, а то он опять уйдёт в свою энкавэдэшную борзоту.

– Лейтенант не будет менять маршрут, он будет прорываться, – чуть помолчав, ответил «Серж».

– Насколько вероятна возможность захвата лейтенанта немцами? – Не сильно меня это и волновало, если честно, но пусть болтает языком.

– Вряд ли, в плену он уже был, ему просто не простят, но он упрямый. Почему тебя это так волнует, командир? – ответил «Серж» быстро, что косвенно подтверждало, что он говорит правду. Впрочем, для меня правдивость ответов не важна.

– Именно потому, что ты об этом спрашиваешь. Лично я никому не должен отвечать на такие вопросы, кроме представителей Ставки, а ты какой-то мутный старший лейтенант, который по какой-то причине завис в тылу врага и совсем не рвётся за линию фронта, как будто его в любом случае там ждёт расстрел. Не хочешь отвечать на вопросы, которые тебе заданы. Адрес знаешь. Вот бог, а вот порог. Можешь собираться и сваливать отсюда прямо сейчас. Никто тебя здесь не держит.