Бюро. Пий XII и евреи. Секретные досье Ватикана - [103]

[при таком положении дел] что мы можем предпринять? Ваши Высокопреосвященства совершенно справедливо заметили, что в настоящий момент было бы неблагоразумно публиковать ноту Святого Престола или какое-либо другое заявление или публичный протест. Впрочем, даже конфиденциальные дипломатические документы Святого Престола, в том числе эта нота, однажды будут доведены до сведения публики и покажут всему миру, что Святой Престол не оставался безмолвным и всегда исполнял свой долг.

Мы слышали, что кардинал Пиццардо предложил предупредить нунциев, чтобы они, в свою очередь, сообщили мировым правительствам об отношении германского руководства к религии и Святому Престолу. Это уже было сделано и может делаться и впредь. В частности, представителям папы были направлены сведения, сколько раз Святой Престол действовал в интересах поляков. А в ответ на жалобы о том, что Святой Престол хранил молчание об этих несчастных, нунциям было сообщено, что Святой отец неоднократно в публичных выступлениях и в ходе торжественных церемоний высказывает слова утешения и выражает боль своего сердца. Кроме того, Святой отец отправлял бесценные личные письма все еще находящимся в Польше епископам, чтобы подбодрить и благословить их самих и их прихожан. Сегодня эти документы не могут быть обнародованы, поскольку сами польские епископы считают такие меры крайне опасными. Все это уже было сообщено нунциям и будет сообщаться впредь в соответствии с мудрыми советами присутствующих здесь кардиналов.

Если вернуться к печальному эпизоду с забранной нотой, то кардиналы здесь единодушны: его нельзя оставить без внимания, необходимо принять меры. Было высказано предложение отозвать нунция. Если он ограничится временным отпуском, я восприму это благосклонно. Германскому же правительству можно было бы прямо или косвенно сообщить, что нунций был отозван, чтобы дать объяснения относительно произошедшего. Однако я полагаю, что, ввиду огромных трудностей и особой сложности текущего момента, не следует предпринимать ничего большего».

Кардинал Мармаджи одобрительно кивнул: «Я полностью согласен, но ко всему этому я бы еще добавил отправку дипломатических посланий различным правительствам».

Но, как подчеркнул кардинал Мальоне:

«Правительства уже оповещены. В ходе моих бесед с дипломатами, прежде всего с послами Италии и Испании, я не преминул упомянуть об обеспокоенности, которую испытывает Святой Престол в связи с религиозным положением в Германии. Кроме того, несколько дней назад, во время аудиенции у Святого отца посол Испании был поистине впечатлен спокойными, но твердыми словами Святого отца, который, признавая серьезность коммунистической угрозы, указал на то, что нацизм представляет собой не меньшую угрозу для религии и католической Церкви. Кроме того, нунции, в соответствии с полученными инструкциями, передали эти доводы некоторым правительствам. Союзники также оповещены».

Однако кардинал Мармаджи, не желая поступаться своим мнением, порекомендовал отправить правительствам еще одно дипломатическое коммюнике, чтобы еще больше осветить тяжесть религиозных преследований.

После этого кардинал Пиццардо предложил компромиссный вариант, заключавшийся в том, чтобы придать коммюнике устную, а не письменную форму⁷³.

Тем не менее кардинал Мальоне остался непреклонен и отклонил оба предложения. Другие кардиналы, поворчав, все же высказали свое согласие относительно мер, которые следовало предпринять. Девять мудрецов собрали свои записи, затем по очереди поднялись со своих мест и покинули зал.

В свой кабинет Тардини вернулся опустошенным, но у него не было ни минуты, чтобы передохнуть. Он подготовил письменный отчет о заседании и на следующий день передал его в руки кардинала Мальоне, который отправился обсудить его с папой.

В воскресенье, 11 апреля, папа сделал следующие распоряжения, которые было необходимо передать нунцию Орсениго в Берлин. Прежде всего:

«1) он должен будет в письменной форме однозначно заявить германскому правительству, что его действия в отношении Святого Престола носили недружественный характер».

На дипломатическом языке это звучало очень категорично, больше, чем уведомление о простом оскорблении. Отказ немцев принять ноту почти приравнивался к объявлению войны.

Затем:

«2) он должен будет добавить, что Святой Престол в любом случае считает, что нота была отклонена».

В Риме считали, что высшее нацистское руководство внимательно прочитало ноту. Поэтому высказанная папой критика религиозных преследований, за которые несло вину германское правительство, неизменно оставалась в силе.

Это упоминание представляло собой простое и ясное утверждение. В действительности папа Пий XII говорил немцам: «Вы можете сколько угодно делать вид, что не прочитали ноту, но она от этого никуда не денется. Мы знаем, что вы ее получили. Что вы ее видели. Что вы ее прочитали».

И, как пророчествовал кардинал Мальоне, однажды в будущем эта нота будет найдена и прочитана и все узнают, что Рим обращался к Германии. Содержание документа и важные дискуссии, которые велись вокруг нее, сегодня впервые становятся достоянием общественности на этих страницах.