Быт русского народа. Часть 7. Святки - [32]

Шрифт
Интервал

Полетай, сизый, домой,
Полетай, сизый, домой,
Мы простимся с тобой.

Эта песнь играется очень просто. Мужчины берут девушек и парами ходят по комнате; только в конце, когда поют:

Кладу голубя на ручку,—

каждая пара вальсирует в одну сторону, а когда запоют:

На другую переложу, Не ворохнется и т. д.,—

тогда вертятся в другую сторону. В заключение каждая пара целуется или каждый мужчина целует девушку, с которою он играл.

Еду, поеду
В Новгород гуляти,
Ах, калина, ах, малина!
В Новгород гуляти,
Товар закупати,
Ах, калина, ах, малина!
Товары новые.
Купцы молодые,
Ах, калина, ах, малина!
Куплю жене фатку,
Куплю коноватку,
Ах, калина, ах, малина!
Прими, жена, фатку,
Прими коноватку [48],
Ах, калина, ах, малина!
Прими же, не чванься,
Много не ломайся;
Ах, калина, ах, малина!
Люди вы, люди,
Вы на нас взгляните.
Ах, калина, ах, малина!
Вы на нас взгляните,
С женой рассудите.
Ах, калина, ах, малина!
Женушка не любит,
Душа ненавидит,
Ах, калина, ах, малина!
К людям ходит личиком,
Ко мне ходит плечиком.
Ах, калина, ах, малина!

После этого снова начинают ту же самую песнь, только в середине вместо:

Куплю жене фатку,
Куплю коноватку…—
Поют:
Куплю жене юбку,
Куплю парчовую.

Песнь эта играется следующим образом: мужчины ходят по комнате, одни без девиц, но когда запоют: «Прими, жена, фатку…», тогда каждый из них становится перед избранною девушкою на одно колено и одаривает ее фатою. Она в первые два раза отказывается от его подарка и даже не хочет смотреть на него. Когда же повторяют в третий раз песнь и запоют:

Куплю жене плетку,
Куплю шелковую.
Ах, калина, ах, малина!

Тогда она делается ласковою, ходит уже не плечиком, а личиком, и в то время поют:

Женушка и любит,
Душа все целует.
Ах, калина, ах, малина!
К людям ходит плечиком;
Ко мне ходит личиком.
Ах, калина, ах, малина!

В заключение же все целуются.

Через реку, реку
Лежала дощечка,
Доска дубовая,
Тоненька, гибкая;
По этой дощечке
Никто не прохаживал,
Никого не важивал.
Молодец тут перешел,
Красну девку перевел,
Переведши, целовал,
Тремя лентами даровал:
Перва лента алая,
Девушка-то бравая,
Другая зеленая,
Девушка хваленая;
Третья лента масака,
Роста девушка высока,
До самого потолка.

Эту песню поют и играют, как первую. В заключение делают то же самое (целуются).

Я круг келейки хожу,
Круг я новенькой,
Круг сосновенькой,
Младу старицу бужу:
Уж ты, старица, встань!
Спасенная душа, встань!
Встань, к заутрени звонят,
На расход говорят:
Люди сходятся,
Богу молятся.
Отойди прочь, пономарь,
Отойди прочь, пустозвон,
Не могу я встать,
Головы поднять,
Голова моя болит,
Худо можется,
Да нездоровится.

Потом начинают петь ту же самую песнь с некоторыми переменами, а именно вместо куплета: Встань, к заутрени звонят,—

поют:

К тебе молодец идет,
Чаю, кофею несет,
Напиться велит,
Позабавиться.
Уж как встать было мне,
Походить было мне,
Поломать костей
Для милых гостей.

За этим садится на стул тот мужчина, который ходил около ее кельи. Тут подходит другая девица и ходит около кельи, прочие поют:

Я круг келейки хожу,
Круг я новенькой,
Круг сосновенькой,
Млада старца бужу,
Уж ты, старец, встань!..

Повторяется то же самое, что пели в первый раз. При пении же во второй раз вместо стиха:

Встань, к заутрени звонят,—

поют:

К тебе девица идет,
Штоф рому несет,
Напиться велит,
Позабавиться.
Уж как встать было мне…

Как в первый раз. С этими словами он встает, кружится и целует девицу, которая садится на место прежнего мужчины, и потом другой мужчина начинает ходить около кельи старицы. Таким образом продолжают играть до тех пор, пока не переберут всех по очереди и пока игра не наскучит.

Эту песнь играют так: посредине комнаты ставят стул, на который садится одна из девушек. Кто-нибудь из мужчин зачинает песнь; в продолжение пения он ходит вокруг стула. Со словами же:

Уж как встать было мне,—

девушка встает со стула, оборачивается несколько раз с мужчиною, который ходил около ее кельи, и они заключают песнь обоюдным поцелуем.

Как на горе калина, (2)
Под горою малина, (2)
Тут девушка гуляла, (2)
Калинушку ломала, (2)
Во пучочки вязала, (2)
В молодчика бросала: (2)
Ты, молодчик молодой, (2)
Возьми меня за себя! (2)
А я тебе угожу, (2)
Пару коней подарю; (2)
Еще боле угожу, (2)
С руки перстень подарю; (2).
Еще боле угожу, (2)
Поцелую, обойму. (2)

Когда начнут петь эту песнь, тогда девицы, взявшись под руки, ходят по комнате; когда же запоют:

Во пучочки вязала,—

они свертывают свои платки, а когда запоют:

В молодчика бросала,—

бросают платки в того из молодцов, который более им нравится. Заключение общее с другими песнями. Поют еще эту песнь и так:

Как на горе, душа-радость, калина, (2)
Под горою, душа-радость, малина, (2)
Тут девушка, душа-радость, гуляла. (2)
Бывает припев еще такой:
Ну что ж? кому дело? бросала,
Ну кому какое дело? бросала.

Иногда и тот и другой припев поют вместе или попеременно, например так:

Еще боль, душа-радость, угожу. (2)
Ну что ж, кому дело? подарю,
Ну кому какое дело? угожу. — и пр.
Как во улице во швецкой,
В слободе было немецкой,
Молодой молодчик гуляет,
За собой он девушку водит,
Девушку, девушку-иноземку.
Девушка речь говорила,
Говорила, не стыдилась:
Как поедешь, друг, жениться,
Приворачивай проститься,
Привяжи коня ко кусту,

Еще от автора Александр Власьевич Терещенко
Быт русского народа. Часть 4. Забавы

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 3

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 1

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 5. Простонародные обряды

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 6

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Рекомендуем почитать
Неизвестная революция 1917-1921

Книга Волина «Неизвестная революция» — самая значительная анархистская история Российской революции из всех, публиковавшихся когда-либо на разных языках. Ее автор, как мы видели, являлся непосредственным свидетелем и активным участником описываемых событий. Подобно кропоткинской истории Французской революции, она повествует о том, что Волин именует «неизвестной революцией», то есть о народной социальной революции, отличной от захвата политической власти большевиками. До появления книги Волина эта тема почти не обсуждалась.


Книга  об  отце (Нансен и мир)

Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающе­гося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В  основу   книги   положены   богатейший   архивный   материал,   письма,  дневники Нансена.


Скифийская история

«Скифийская история», Андрея Ивановича Лызлова несправедливо забытого русского историка. Родился он предположительно около 1655 г., в семье служилых дворян. Его отец, думный дворянин и патриарший боярин, позаботился, чтобы сын получил хорошее образование - Лызлов знал польский и латинский языки, был начитан в русской истории, сведущ в архитектуре, общался со знаменитым фаворитом царевны Софьи В.В. Голицыным, одним из образованнейших людей России того периода. Участвовал в войнах с турками и крымцами, был в Пензенском крае товарищем (заместителем) воеводы.


Гюлистан-и Ирам. Период первый

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы поднимаем якоря

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Балалайка Андреева

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.