Быт и нравы царской России - [28]
Обед послов у царя и царские дары
«После изложения приветствий, когда мы на короткое время присели, — повествует Герберштейн, — государь пригласил того и другого из нас по порядку в следующих словах: «Ты отобедаешь со мною». Столы… были расставлены в столовой кругом и кольцом. Посредине комнаты стояла горка, сплошь заставленная различными золотыми и серебряными кубками. … На столах расставлены были небольшие сосуды. Одни из которых были наполнены уксусом, другие перцем, третьи солью… Затем вошли разносители кушаний, наряженные в блестящее платье, и, обойдя кругом горки, не оказывая никакого почета, остановились против государя… Меж тем, когда все сели, государь позвал одного из своих служителей и дал ему два длинных ломтя хлеба со словами: «Дай графу Леонарду и Сигизмунду этот хлеб»… этим самым хлебом государь выражает свою милость кому-нибудь, а солью — любовь… Наконец, стольники вышли за кушаньем, не оказав снова почета государю, и принесли водку, которую они всегда пьют в начале обеда, а затем жареных лебедей, которых они обычно почти всегда, когда им не запрещено вкушать мяса, подают гостям в качестве первого блюда. Трех из этих лебедей, поставленных перед государем, он прокалывал ножиком, исследуя, который из них лучше и должен быть предпочтен другим; тотчас затем он велел их унести. Немедленно все вышли в таком же порядке, в каком вошли, и положили разрезанных и разделенных на части лебедей на меньшие блюда, по четыре отдельных куска на каждое. Войдя, они поставили перед государем пять блюд, остальные они распределили по чину. При государе стоит одно лицо, которое подает ему чашу; через него также государь посылает отдельным лицам хлеб и другие кушанья. Государь обыкновенно дает отведать предварительно частицу разносителю кушаний, затем отрезает с различных сторон и кушает, после чего он посылает брату или какому-нибудь советнику или послам одно блюдо, от которого откушал сам… Когда мы начали затем есть жареных лебедей, то они прибавляли к ним уксуса, присоединяя к нему соль и перец; это употребляют они в качестве подливки и приправы. Кроме того, кислое молоко, поставленное для того же употребления, точно так же соленые огурцы и, кроме них, сливы, приготовленные таким же способом, во время обеда не снимаются со стола. … Подают разные напитки: мальвазию, греческое вино и также разные меды… Все в отдельности сосуды, в которых мы видели поданные кушанья, напитки, уксус, перец, соль и другое, по их словам, сделаны из чистого золота, и, судя по весу, это казалось истинным… Государь обедает иногда три или четыре часа. В первое мое посольство мы обедали даже вплоть до первого часа ночи… После отпуска послов, те самые, которые сопровождали нас во дворец, снова отводят их обратно в гостиницы, говоря, что они имеют поручение остаться там и повеселить послов. Приносят серебряные чаши и много сосудов, каждый с определенным напитком, и все стараются о том, чтобы сделать послов пьяными…»{109}.
Во время обеда гости могли свободно разговаривать друг с другом: Василию нравились веселые и благочинные беседы.
Когда иностранным послам пришло время покидать Москву, их с почетом пригласили к обеду во дворец. Послам было пожаловано платье, подбитое собольим мехом. Они надели новое платье и пришли к Василию поблагодарить за полученный дар, как полагалось по обычаю. Государь тут же прибавил к полученному платью по два сорока собольих мехов, по 300 горностаевых и по 1500 беличьих мехов. Герберштейн говорит, что когда он приезжал с посольской миссией в первый раз, он получил в дар сани с превосходной лошадью, белым медвежьим мехом и другим удобным покрывалом. Кроме того, ему дали много вяленой белуги, осетра и стерляди.
Российская щедрость не имела границ и в другие времена. Последующие цари посылали с посольствами в другие государства большие подарки. Так, Федор Иванович в 1595 г. послал императору Рудольфу II следующие дары: 1003 сорока соболей, 519 сорока куниц, 120 чернобурых лисиц, 7000 лисиц, 3000 бобров, 1000 волчьих шкур, 74 лосиные шкуры.
Государевы гонцы
Государь имел ездовых с надлежащим количеством лошадей во всех концах державы. Так что, если посылался куда-либо гонец, он мог пользоваться готовой лошадью. При этом он мог брать любую лошадь, которая ему казалась подходящей. По дороге у почт лошадей меняли. Если лошадь падала или обессилевала, можно было брать другую из любого попавшегося дома или у случайного встречного, если это не было лицо самого государя. Оставленную лошадь отыскивали ямщики, возвращали хозяину отнятую лошадь и возмещали ему установленную стоимость пройденного ею пути.
Таким образом, по свидетельству Герберштейна, 600 верст от Новгорода до Москвы он проехал за 72 часа.
