Быт и культура древних славян - [39]
От VIII столетия сохранились свидетельства, что балканские славяне обменивали пленных на шелковые одежды. Олег, отправляясь в 907 г. против Царьграда, имел на ладьях «паруси паволочиты Руси, а Словеном кропиньныя» (Лавр. лет. 3, 31). В чешских источниках шелк упоминается в XI в.
Можно определенно установить, что в одежде богатых людей шелк играл очень важную роль, особенно когда в Переяславле и Киеве установилась непосредственная им торговля.
Одновременно с шелком к славянам шли торговыми путями тяжелая золотая парча и аксамит, т. е. золотная или серебряная ткань с разводами, плотная и ворсистая, как бархат[218].
Кроме этого приходили и легкие прозрачные ткани для покрывал, искусно и пестро окрашенные или вышитые, и для них также сохранилось несколько названий.
Общеславянское аксамит (XII в.) или оксамит взят из греч. άξάμιτον, έξάμιτον — коргіnа, кrоріnа (XII в.) — шелковая ткань; возможно, что это название местного славянского происхождения; kutnja — полосатая полушелковая ткань — от турецк. kutni, бухар. chutne; bračinb, brаčеnъ (XI в.) — шелковая ткань. Бернекер производит это слово от лат. brаса (штаны), итальянск. brаса. Академик Соболевский (Archiv, si. Phil. XXXIII. 609), считая его корень от bark, связывает с араб, barrakan, barcan, barchat, barchent (отсюда русск. бархат); olovir (оловир) — пурпуровая ткань, тканная золотом; в Ипатьевск. лет. под 1252 г. есть такое упоминание: «Кожюх оловира грецкого и круживы златыми ошит». Фофудья (fofudija), восточная драгоценная ткань, из которой делались одежды; в летописном известии, относящемся к 912 г.: «Леон (импер. визан.) почти послы рускые дарми, златом и наволоками и фофудьами»[219]. Арабское слово «миткаль» обозначало уже в X в. византийскую ткань, которую у славян обменивали на меха[220].
Исторические и археологические данные и даже миниатюры рукописей X–XI вв. указывают, что одежды славянских князей этого времени шились именно из чужестранных тканей, доставляемых по торговым путям с Востока или из Византии.
В древней Европе, особенно у германцев, иногда пользовались для изготовления одежды, вернее некоторых ее частей, как то: поясов, обуви, или плащей, — древесным лыком. Прямых сведений об этом у славян нет, но возможно предположить такое использование лыка и у них, тем более что самое слово лыко — древнее и общеславянское[221].
XI. ОДЕЖДЫ
Славянская одежда отличалась как общим видом, также и деталями от платья соседних народов, не только восточных, что было вполне естественно, при наличии большой разницы культур, но и западных, напр., германских. Об этом имеется ряд исторических свидетельств: одно из них повествует, что в 631 г. немецкий король Дагоберт отправил посла Сихария к князю Само, правившему в Чехии, но Само не допустил его к себе прежде, чем этот посол не переоделся и не явился к нему в славянском платье[222].
Аналогичное сведение, относящееся к концу языческого периода, имеется и о померанских славянах: немец Гериманн, помощник епископа Оттона в 1124 г., пришел к святыне Триглава в Штеттине, предварительно переодевшись в славянское одеяние, так как упоминается о шапке и плаще[223].
Отсюда уже видно, что немцы своим костюмом отличались от местных славян и что то же самое, но в большей мере могло распространяться на чужестранцев, приходящих с Востока.
Конечно, по этим свидетельствам нельзя установить, чем, собственно, отличался славянский костюм — отдельными ли частями, покроем или манерою его носить; и это тем более трудно определить в силу того, что отдельные части одежд имеют много аналогий и у соседних народов. Прокопий (VI в.) так характеризует древнюю одежду славян: «Некоторые не имеют ни хитонов, ни грубых плащей, а ходят лишь в штанах, которые доходят до бедер; так они ходят и в бой против врагов»[224].
Дальнейший ряд свидетельств относится уже к IX–X вв.; в большинстве случаев они принадлежат арабским писателям, причем надо всегда иметь в виду различие между русами и славянами, которые, поскольку это касалось одежды, в этих известиях были иначе характеризованы. Впрочем, к этому времени термин «рус», русский, принимает уже более широкое территориальное значение. Для арабских писателей «русы» и славяне, вследствие близких сношений, могли уже не выделяться своими характерными признаками. Поэтому, когда речь идет о русских купцах на Волге или о дружине Святослава, нельзя исключать возможности наличия в них славянского элемента. Так напр., Фадлан сообщает о русских купцах, плавающих по Волге: «Они рыжи, не надевают ни курток, ни кафтанов, но у них мужчина надевает кису, которою он обвивает один из боков и одну руку выпускает из-под нее»[225]. Однако этих купцов он отличает от умершего русского вождя, которому для погребения надели куртку, шаровары, носки (или башмаки), сапоги и кафтан из «дибаджа» с золотыми пуговицами, надели ему на голову «калансуву из дибаджа с соболем»[226]. Ибн-Хаукал говорит о том же: «Руссы. Одежда их малые куртки, одежда же хазар и булгар — целые куртки»[227], причем эту справку Хаукал заимствовал у Истахри. Позднее Кардизи сообщает о славянах: «Одежда их рубахи; они носят сапоги. Их обувь походит на табаристанские сапоги, которые носят табаристанские женщины». Кроме того, он упоминает, что «одежда руси и славян из полотна… они носят верхнюю одежду и надевают шапки»
