Быстрее С. - [68]
– Слышь, а я тебя, кажется, по телеку видел.
– Да ты что? – продолжает задираться Иван.
– Ага, – говорит Пиджак. – А у тебя, типа, тут гастроли?
– Типа того, – кивает Иван.
Я слежу за вторым – он закрывает свое авто и направляется к нам. Уж слишком развязная у него походка.
– Слушай, а может, ты нам с братаном автограф дашь? – продолжает свою линию Пиджак.
Не может быть! Что, нам опять повезло, и конфликт закончится вселенским братанием и автограф-сессией?
– Хе, – расслабленно произносит Иван. – Может и дам. На чем расписаться?
– На моем стволе, – говорит подошедший Зайчик и приставляет ко лбу Сереброва пистолет.
Мы с Иваном замираем на месте.
«Блин, ну, чувак, ты крут!» – мысленно говорю я человеку с пистолетом. Но ведь это же шутка! Эти двое просто решили нас попугать. Это все – милый хэллоуинский розыгрыш.
И тут человек в костюме зайчика снимает пистолет с предохранителя.
Мы совершенно одни на безлюдной улице. В руках у Зайчика – совсем не травматический пистолет. Эта вороненая хреновина наверняка плюется настоящими пулями.
– Я вот что тебе скажу, – говорит Пиджак так же дружелюбно. – Здесь тебе не Москва. Тут левые понты не прокатят. Это Питер, сечешь?
Пауза длится долго. Бесконечно долго. И никто из нас четверых, кажется, не собирается ее нарушать. Ветер гонит по тротуару смятый пакет из-под чипсов.
Ну? И как мы выкрутимся на этот раз? У кого-нибудь есть подсказочка?
Я бросаю взгляд куда-то далеко, за спины стоящих перед нами парней, и кричу:
– Сюда!
Пиджак и Зайчик инстинктивно поворачиваются, и этой секунды нам с Иваном хватает, чтобы сорваться с места.
Позади раскатом грома доносится выстрел.
– Ты можешь бежать быстрее?
– Еще быстрее?
– Еще быстрее?
Это я спрашиваю у самой себя.
Легкие наполнены огнем. Сердце взрывается в грудной клетке. Во рту – вязкая соленая слюна.
– Еще быстрее!
Где-то впереди мелькают ботинки Ивана.
Марш-бросок вдоль безлюдного грязного переулка. Лужа. Яма. Снова лужа. Поворот направо, в темную арку. Спринтерский забег мимо песочниц, корабликов, горок и промокших скамеек. Лужа. Лужа. Вам все еще интересно, почему именно я ношу кеды?
Иван на мгновение попадает в полосу света, минуя узкую, заставленную автомобилями улочку, огибает обшарпанный киоск и несется дальше, вдоль длинного дома.
– Давай! – хрипит он, обернувшись. И, мастерски перелетев через какую-то каменную ограду между двумя одинаковыми домами, тут же снова пропадает в темноте.
Скачу следом, ощущая, как за спиной у меня реют крылья. Надо было выкинуть их к чертовой бабушке еще возле клуба и надеть куртку. А теперь куртка у меня в руках, и, сдается мне, она изрядно понижает аэродинамику моего тела.
Миновав улицу и киоск, прыгаю через ограду и неудачно приземляюсь на влажную землю, подвернув ступню. Боль ошпаривает ногу кипятком до самого колена.
– Черт!
– Что? – выныривает из темноты Иван. – Сломала?
– Надеюсь, нет.
Иван поднимает меня с земли и ставит на ноги.
– Как?
– Больно!
Позади слышится топот.
– Твою мать!
Иван оглядывает растерянно крохотный дворик, в котором мы оказались. Двор глухой – ни арки, ни прохода. Два подъезда, засыпанный землей фонтанчик посередине. И – слава богу! – ни одного фонаря. Лишь на третьем этаже сонно светится пара окон.
– Сюда! – тычет он пальцем в сторону пристроившихся у стены мусорных баков.
В два прыжка преодолев отделяющее нас от помойки пространство, мы втискиваемся в узкий проем между последним баком и стеной. В бок мне упирается водосточный желоб, под ногами россыпью поблескивают в темноте бриллианты битого бутылочного стекла. Крышек на баках нет, мусорную шапку крайнего с нашей стороны контейнера венчает сломанный деревянный стул.
Какое-то время в дворике царит тишина – я слышу лишь, как ветер треплет полиэтиленовые пакеты и как рядом прерывисто дышит Иван. Потом, когда я уже решаю, что мы оторвались, из-за угла показывается долговязая тень. Человек, в спину которому светит далекий уличный фонарь, движется крадучись вдоль ограды, останавливается, прислушивается. Мы с Иваном синхронно перестаем дышать.
Как же ноет нога!
Отлепившись от дома, к первой тени присоединяется другая, пониже и пошире в плечах. Думаю, это наш Зайчик. Какое-то время оба преследователя стоят неподвижно, потом о чем-то перешептываются и, развернувшись, уходят туда, откуда пришли.
– Думаешь, они от нас отстали? – шепчу я Ивану во влажный висок.
– Не знаю. Куда нам дальше?
– Придется возвращаться так же, как пришли. Сидеть здесь всю ночь мне неохота. А где мы находимся и где сейчас Каменноостровский проспект – я уже не понимаю.
– Ясно, – шепчет Иван. – Ну и воняет здесь! Блин, я сигареты, кажется, обронил.
– Потом будешь курить. Две минуты ждем и уходим.
Не знаю, сколько именно мы сидим за мусорными баками. Может, две минуты, может, десять. Смотреть на экран мобильного телефона мы оба не решаемся – чтобы не палиться.
– Ну что, уходим? – наконец, спрашивает Иван тихо. – Идти сможешь?
– Куда же я денусь?
Крадучись, мы минуем двор, прислушиваемся к тишине, царящей на улице, потом снова перелезаем через ограду и совершаем быструю перебежку до следующего дома. Вернее, это Иван совершает перебежку, а я просто хромаю позади в быстром темпе. Вот же угораздило меня подвернуть ногу в самый неподходящий момент!
Однажды пятеро столичных бездельников становятся драг-дилерами нового поколения – начинают продавать своим богатым клиентам чистейший наркотик, их собственный адреналин. Впрочем, главной целью развлекательного агентства «Адреналин» является не просто получение прибыли, но и тот драйв, который избавил от скуки самих главных героев. Однако погоня за деньгами и острыми ощущениями может стоить жизни организаторам забавы.
В Москве действует некий Скупщик — темный демон, который скупает таланты разочаровавшихся в успехе людей взамен на деньги и славу. Скупщика преследует галерист Илья Свирин — и в багажнике Ильи есть святая вода и деревянный крест. Но что именно нужно художнику от Демона?
Однажды пять не особо удачливых человек по собственной глупости… умерли. Если вы думаете, что это финал истории, вы ошибаетесь – это ее самое начало. По ту сторону бытия, в странном месте под названием «Сортировочная», погибшим было предложено – отправиться дальше, в неизведанное, или попытаться отработать собственное «непреднамеренное самоубийство». Теперь пятерка «ходячих мертвецов» возвращается на Землю, чтобы спасти от случайной гибели таких же, как они, идиотов. Содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Смысл жизни. Где он? В чем он? Об этом решили порассуждать два молодых человека, таких же как я или вы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новый роман Елены Катишонок продолжает дилогию «Жили-были старик со старухой» и «Против часовой стрелки». В том же старом городе живут потомки Ивановых. Странным образом судьбы героев пересекаются в Старом Доме из романа «Когда уходит человек», и в настоящее властно и неизбежно вклинивается прошлое. Вторая мировая война глазами девушки-остарбайтера; жестокая борьба в науке, которую помнит чудак-литературовед; старая политическая игра, приводящая человека в сумасшедший дом… «Свет в окне» – роман о любви и горечи.
Один из главных «героев» романа — время. Оно властно меняет человеческие судьбы и названия улиц, перелистывая поколения, словно страницы книги. Время своенравно распоряжается судьбой главной героини, Ирины. Родила двоих детей, но вырастила и воспитала троих. Кристально честный человек, она едва не попадает в тюрьму… Когда после войны Ирина возвращается в родной город, он предстает таким же израненным, как ее собственная жизнь. Дети взрослеют и уже не помнят того, что знает и помнит она. Или не хотят помнить? — Но это означает, что внуки никогда не узнают о прошлом: оно ускользает, не оставляя следа в реальности, однако продолжает жить в памяти, снах и разговорах с теми, которых больше нет.
Роман «Жили-были старик со старухой», по точному слову Майи Кучерской, — повествование о судьбе семьи староверов, заброшенных в начале прошлого века в Остзейский край, там осевших, переживших у синего моря войны, разорение, потери и все-таки выживших, спасенных собственной верностью самым простым, но главным ценностям. «…Эта история захватывает с первой страницы и не отпускает до конца романа. Живые, порой комичные, порой трагические типажи, „вкусный“ говор, забавные и точные „семейные словечки“, трогательная любовь и великое русское терпение — все это сразу берет за душу.
Великое счастье безвестности – такое, как у Владимира Гуркина, – выпадает редкому творцу: это когда твое собственное имя прикрыто, словно обложкой, названием твоего главного произведения. «Любовь и голуби» знают все, они давно живут отдельно от своего автора – как народная песня. А ведь у Гуркина есть еще и «Плач в пригоршню»: «шедевр русской драматургии – никаких сомнений. Куда хочешь ставь – между Островским и Грибоедовым или Сухово-Кобылиным» (Владимир Меньшов). И вообще Гуркин – «подлинное драматургическое изумление, я давно ждала такого национального, народного театра, безжалостного к истории и милосердного к героям» (Людмила Петрушевская)