Былины - [14]

Сюжетная замкнутость — один из законов эпоса. Однако, как всякий закон, замкнутость не является абсолютной категорией и знает любопытные исключения. Дело в том, что есть сюжеты, основанные на представлении о некоторой предыстории, о событиях, которые произошли некогда и явились предпосылкой для тех, что составили основной сюжет. Такие предыстории прямо никогда не излагаются (повествование не может идти назад), но следы их обнаруживаются в отдельных мотивах, намеках, а главное — в репликах персонажей. О прошлом, о совершившемся можно сказать в форме прямой речи, и в былинах это встречается время от времени. Между тем сюжет может быть весьма зависим от этой предыстории. В качестве самых ярких примеров укажем на былины «Дунай Иванович» и «Илья Муромец и сын», где описываемые события и конфликты по-настоящему освещаются из прошлого и прошлым мотивируются. Такие мотивировки могут быть обозначены как второй сюжетный план: повествование его не затрагивает, но он существует и дает о себе знать. История со службой Дуная у литовского короля, с особыми отношениями, связывавшими его и дочь короля, всплывает в вариантах в виде разрозненных упоминаний и может быть сведена в относительное целое лишь в результате анализа многих вариантов. В былине «Илья Муромец и сын» события, предшествующие встрече отца и сына, излагаются чаще всего либо в рассказе матери Сокольнику, либо в репликах Ильи. Второй сюжетный план не только частично разъясняет суть конфликта, но и неизменно вносит в сюжет противоречия. В былине «Королевичи из Крякова» первоначально сюжет развивается в рамках традиционной темы «встреча и поединок двух богатырей-противников», но затем происходит резкий перелом: оказывается, встретились братья, некогда разлученные. В силу вступает второй сюжетный план: следует рассказ одного брата о том, как он был взят в плен, как отправился на Русь искать родителей. Остается загадкой, почему он явился на родную землю в облике врага. Объяснение надо искать в том, что первая часть былины развивается вне зависимости от второго сюжетного плана, — его функция обнаруживается лишь в ходе сюжета.

Как видим, в былинной сюжетике немало неясного, загадочного, обусловленного спецификой законов сюжетосложения. Чтение былин требует некоторого напряжения и определенной подготовки, но с опорой на знание этой специфики оно откроет в былинах свойственное им глубинное содержание и художественную значимость.[35]

Особенную сферу эпического творчества составляют произведения, которые в народной среде именовались скоморошинами, шутовыми ста́ринами, небылицами. Стихия их — смех, богатый оттенками, подчас остросатирический, иногда добродушный. Эффект смешного достигается чаще всего путем пародирования стиля «высокого» эпоса. Один тип пародии сводится к тому, что стиль героических былин, приемы, служившие изображению богатырей, богатырских сражений, прилагаются к персонажам отнюдь не былинным, к ситуациям самым обыденным, «низким», что и создает комический эффект. Такова пародия «Ловля филина», где пустячное и нелепое происшествие с неумехами изображается в былинной манере. Другой тип пародии основан на подчеркнутом снижении мотивов, образов, элементов стиля героического эпоса. Скоморошина-пародия, как бы следуя за эпосом, «переворачивает» в комическом духе величественные описания природы, гиперболические изображения богатырей и их подвигов, нарочито выпячивает некрасивое, уродливое, нелепое. Блестящий пример пародии, «выворачивающей» былинные ситуации, дает «Агафонушка».

Иногда в сочетании с пародией, иногда — независимо создаются небылицы — короткие песенки, построенные по принципу немотивированного нанизывания отдельных событий, положений, ситуаций, по существу — совершенно абсурдных. Комизм состоит в приписывании людям, животным, предметам алогичных и нелепых действий и состояний: медведь летит по небу, неся в когтях корову; курица бычка родила; щука жеребят глотает и т. д. Цепь абсурдных ситуаций вызывает впечатление, что мир сдвинулся. За парадоксами и нелепостями небылиц кроются иногда серьезные жизненные коллизии (отношения сына и матери, мужа и жены).

Среди скоморошин встречаются произведения крупной эпической формы — с развернутым и завершенным сюжетом. В нашем сборнике этот вид представлен «Стариной о большом быке». Здесь сплетены элементы пародии, сатиры на боярские нравы и насмешки над незадачливыми «добытчиками». Бо́льшая часть таких скоморошин примыкает к жанру баллад.

Термин «скоморошины», конечно же, связан со скоморохами — профессиональными певцами, артистами, «веселыми людьми». В Древней Руси их искусство было широко известно, они являлись непременными участниками празднеств, игрищ. Будучи в основе своей народным, демократическим, искусство скоморохов было органически включено в сферу народной смеховой культуры. В XVII веке скоморохи подверглись массовым гонениям, много их осело на окраинах государства, в том числе и на Севере. У нас нет оснований считать сохранившиеся пародии, небылицы, скоморошины остатками поэтического наследия скоморохов. В конечном счете творцами их могли быть создатели и хранители «высокого» эпоса, в том числе и крестьяне-сказители, но традиции скоморошьего искусства должны были в них отразиться.