Был такой случай… - [2]

Шрифт
Интервал

Федина мама сердится, усовещает сына:

— Где ты был? Опять у чужого окна? Охота унижаться? — Свои нравоучения она обычно заканчивает поговоркой: — На чужой каравай рот не разевай.

Что ж, это вполне резонно, но недолго осталось Перелясовым гордиться телевизором. Скоро у Кораблевых будет свой.

Мама об этом ничего не знает. Федя и Таиска втайне от нее копят деньги. Накоплено только 282 рубля. Но это неважно. Решено — значит, будет, хоть через год, но обязательно.

Откуда у них деньги? Очень просто: Таиска что-то берет считать на Моторном заводе, а Федя подрабатывает на железной дороге. На лето составилась студенческая бригада. Туда приняли Леньку Бублика, а тот потащил за собой Федю. Бублик сам на волоске, но все же позаботился о друге. Состоялся разговор со студентами, в котором Бублик превозносил достоинства Феди:

— Вы знаете, какой он жилистый!

— Не похоже…

— Это на вид он мелкий, а так почти взрослый. В каждом классе по два года сидел.

Все это, конечно, выдумки. Ни в одном классе Федя не сидел… Но на этот раз он не мешал врать Леньке — сопел и помалкивал. Студенты тоже, видимо, понимали, что Ленька преувеличивает, но не подавали вида.

— Пусть ходит. Посмотрим.

И Федя старался изо всех сил.

А вообще-то хорошо: ночь, пустынные улицы, желтые, зеленые и красные огни товарной станции. Легче всего было разгружать вагоны из Средней Азии — студенты где-то достали желоб, и по нему сами катились арбузы. Иногда какой-нибудь неудачник выскакивал на асфальт, разбивался. И тогда он становился сладкой добычей ребят.

…Есть у соседей и овчар Нерон. На ночь Перелясовы открывают калитку в цветник, чтобы Нерон до утра караулил их лилии. А днем он больше в конуре. Конура у него отличная. Просторная, сухая, с застекленным окошечком и пенопластовым ковриком. Только электричества не хватает. Конура — что твоя квартира. Сам бы жил. Сомнительно только одно — как правильно называть собаку. По этому поводу получился спор у Феди с Таиской: она утверждала — надо «овчарка», а Федя говорит — «овчар», так как Нерон мужчина. По замыслу Перелясовых, Нерон должен бы стать диким и злым, но Федя давно уже его закадычный друг.

Подружиться с Нероном не так-то просто. Федя, чтобы приручить собаку, вылавливал из своего супа куски мяса. Один раз сестра застала его за этим делом. Пришлось сочинить, что мясо нужно для рыбалки. На него, будто бы, карась здорово клюет. Таиска поверила — она в рыболовецких делах ни в зуб ногой. А вообще-то Федя врать избегает. Он убедился, что говорить неправду хлопотно. Соврешь, а потом в голове держи, что соврал и кому. И действовать соответственно. Так, например, после того разговора о карасях, хотя и не очень-то хотелось, пришлось топать с удочками на озеро. А это километров шесть только туда. В общем, Федя не раз убеждался, что гораздо проще говорить правду: сказал — и ходи себе гоголем, ни о чем не думай.

И что за обидная кличка «Нерон»? И зачем он только откликается? Федя на его месте и ухом бы не повел. В учебнике про Нерона ни слова. Пришлось обратиться к школьному историку. Перемена была маленькая — сильно не разговоришься. Но то, что узнал Федя, очень очернило личность этого римского императора. Слово «садист» Федя нашел в словаре, но оказалось, что он его почти знал. Кроме того, историк сказал о Нероне: «…прославился своей жестокостью…» Одного этого уже достаточно было бы. Столько веков прошло, а люди все помнят, какой он был свирепый.

В общем, Федя решил твердо овчара переименовать и назвать Джульбарсом. Благородное и знаменитое имя. Не то что Нерон какой-то…

Из-за этого Федя с Модестом Антиповичем еще раз поссорились. То есть, не поссорились, но добавили к тому, что было. Вышел Перелясов на свою верандочку с пластмассовой плошкой в руках и ну звать:

— Нерон! Нерон!

А Федя потихоньку:

— Джульбарс! Джульбарс!

Вот тут Джульбарс и заметался: не знает, как поступить — и хозяину нельзя не подчиниться, и к мальчишке большая симпатия.

Перелясов продолжает свое уже с угрозой в голосе:

— Нерон! Ко мне! — И по коленке призывно шлеп-шлеп.

Федя тоже зовет пса:

— Джульбарс! Сюда! — И показывает ему конфету в красной бумажке.

В общем, у них на то пошло: кто кого.

Кончилось тем, что овчар махнул хозяину хвостом, улыбнулся виновато — и к кораблевскому заборчику. Такого позора Перелясов снести не мог, нахмурился — и в дом. Даже плошку собачью швырнул прочь. А Джульбарс Федину конфету вместе с бумажкой вмиг схрумкал и еще просит.

После этого Перелясов совсем перестал здороваться с Федей (раньше все же сквозь зубы), а заодно — с Лидией Борисовной и Таиской. (А они-то, спрашивается, причем?) До этого случая Кораблевы называли соседей уважительно «Модест Антипович» и «Эльма Самойловна». (Имя «Эльма» Феде сначала не понравилось: звучит, как ненастоящее, смахивает на название какой-то зубной пасты. А потом привык — ничего). А тут стали называть соседей с насмешкой: «Перепляс» и «Переплясиха» — будто они кого-то переплясали. Прозвище, вроде, веселое, но какие там пляски — оба люди солидные и серьезные. Она до пенсии работала страхагентом, а он — главным бухгалтером на мясокомбинате. Теперь стали: она — старушкой, он — старичком, «божьим одуванчиком». Впрочем, на счет одуванчика Федя ошибся. Верно Лидия Борисовна как-то сказала: «Чтобы человека узнать, надо с ним пуд соли съесть». Но об этом потом…


Еще от автора Леонид Андреевич Гартунг
На исходе зимы

В книгу пошли повесть «На исходе зимы» и рассказы: «Как я был дефективным», «„Бесприданница“» и «Свидание».


Пoрог

В центре повести Леонида Гартунга «Порог» — молодая учительница Тоня Найденова, начинающая свою трудовую жизнь в сибирском селе.


Блестящий лектор

Опубликовано в краеведческом альманахе «Томская старина» № 2 (4) 1992 г.


Алеша, Алексей…

Леонид Гартунг, если можно так сказать, писатель-однолюб. Он пишет преимущественно о сельской интеллигенции, а потому часто пользуется подробностями своей собственной жизни.В повести «Алеша, Алексей…», пожалуй, его лучшей повести, Гартунг неожиданно вышел за рамки излюбленной тематики и в то же время своеобразно ее продолжил. Нравственное становление подростка, в годы Великой Отечественной войны попавшего в большой сибирский город, это — взволнованная исповедь, это — повествование о времени и о себе.


Повести и рассказы

Член Союза писателей СССР Леонид Гартунг много лет проработал учителем в средней школе. Герои его произведений — представители сельской интеллигенции (учителя, врачи, работники библиотек) и школьники. Автора глубоко волнуют вопросы морали, педагогической этики, проблемы народного образования и просвещения.


Зори не гаснут

В центре повести Леонида Гартунга «Зори не гаснут» — молодой врач Виктор Вересов, начинающий свою трудовую жизнь в сибирском селе. Автор показывает, как в острой борьбе с темными силами деревни, с людьми — носителями косности и невежества, растет и мужает врач-общественник. В этой борьбе он находит поддержку у своих новых друзей — передовых людей села — коммунистов и комсомольцев.В повести, построенной на острых личных и общественных конфликтах, немало драматических сцен.На глубоком раскрытии судеб основных героев повести автор показывает трагическую обреченность тех, кто исповедует философию «жизни только для себя».


Рекомендуем почитать
Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Три рассказа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Уроки русского

Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.


Книга ароматов. Доверяй своему носу

Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.


В открытом море

Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.


В Бездне

Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.