Быль о полях бранных - [3]

Молодой султан отвернулся, стал смотреть в степь. Потом словно искра сверкнула в мозгу его: «За этим человеком кто-то гонится!»

— Тамиржан! — резко окликнул он. — Возьми сотню нукеров и скачи к восходу! Встретишь кого, посмотри: если чужаков будет меньше, притащишь их ко мне на арканах, если их будет больше, завяжи бой и шли гонца за подмогой. Но хотя бы один пленник должен стоять передо мной. Я хочу знать, зачем они хотят убить такого важного человека!

Глава вторая Еще один чингисид

Бинбаши Тамиржан был опытным военачальником. Поэтому недолго он вел свой отряд по открытой степи.

— Куварза-батыр! — позвал тысячник одного из самых смышленых воинов. — Бери трех нукеров и скачи вперед. Будешь моими глазами.

— Повинуюсь, бей[13]! Эй, Баюк, Карим, Ма-рулла, за мной!

Четверка сорвалась с места, и вскоре только струйка снежной пыли указывала их след в степи.

— Юзбаши[14] Максум и Гильман-батыр, разделите сотню пополам. Ты, — указал тысячник на Максума, — поведешь своих вправо: там речка и глухой тугай[15]. Идите как можно скоро, но скрытно. Вышли вперед разведку...

— Я все понял, о Побеждающий бей!

— Хорошо. Но и за мной следи. Я с пятью нукерами буду на виду ехать.

— Все будет исполнено, как ты велишь, о...

— Спеши!

Максум с полусотней воинов тотчас ускакал вправо, и через несколько мгновений этот отряд канул в низине.

— Ты, — обратился Тамиржан к Гильман-батыру, которого давно знал как храброго и осторожного разведчика, — скачи вон к тому перелеску. — Тысячник указал вперед, чуть левее, где синела вдалеке полоска леса. — Укройся там в засаде и также следи за мной. Все время старайся быть впереди нас, но из леса не выходи.

Когда и эти всадники умчались, Тамиржан-бей помедлил немного и, сопровождаемый пятью нукерами, не спеша порысил по открытой степи на восток...

Прошел час. От передовой четверки не было никаких вестей. Не отзывался покамест и Максум-юзбаши. Гильман-батыр гонца посылать должен был в крайнем случае, поэтому вестей от него не ждали.

Тысячник со своими нукерами уже достиг перелеска. Он начал было сомневаться, а есть ли впереди еще кто-нибудь кроме его воинов: времени прошло много, разведка достаточно далеко углубилась на восток. Можно было возвращаться, как только вернется Куварза-батыр. Но тот со своей тройкой воинов словно растворился в снежной белизне. Бей оглянулся: солнце уже заметно скатилось к западу.

— Эй, ты, — указал он пальцем на одного из ближайших нукеров, — скачи вперед и передай Куварзе-батыру, чтобы возвращался.

Тот уже пришпорил коня, но начальник приказал:

— Подожди! На обратном пути разыщешь юзбаши Максума и скажешь ему то же. А мы тут подождем!

Гонец ускакал. Остальным Тамиржан приказал спешиться.

Нукеры сошли с коней, утоптали площадку в снегу. Двое пошли было к ближайшему кустарнику, обнажив мечи. Бей остановил их окриком:

— Огня не разжигать!

Те пороптали шепотом, вернулись. Тамиржан криво усмехнулся, развязал переметную суму у седла, достал кусок вяленого мяса и пресную лепешку. Конь его, почуяв хлеб, повернул голову, вздохнул шумно.

— О-о мой Атбасар, — проговорил неожиданно ласково суровый военачальник и поделился обедом с товарищем трудов бранных.

Нукеры уселись в кружок, стали закусывать кто чем. Кони их стояли рядом, привязанные длинными ремешками к поясам хозяев...

Один из нукеров подошел к тысячнику, шепнул что-то на ухо. Начальник кивнул головой. Воин покопался в седле своего коня и вытащил на свет плоский глиняный кувшин.

— О-о! Хорза-а! Якши! Бик якши![16] — загалдели батыры.

Тамиржан отхлебнул обжигающей влаги, помедлил, отхлебнул еще... Воины враз перестали есть, не спуская глаз с кувшина. Тысячник насмешливо покосился на них, потом кинул сосуд ближайшему нукеру. Тот ловко перехватил его на лету и выдернул пробку.

— Одели всех поровну, — милостиво разрешил бей.

Татары возобновили трапезу, не забывая, однако, зорко следить за степью. Тысячник первым заметил точку у горизонта. Она приближалась.

— Внимание! — проревел начальник, и нукеры его мгновенно оказались в седлах.

Вскоре точка разделилась на четыре вертикальные черточки...

— Только четверо возвращаются, — сказал кто-то в полной тишине.

— Наш гонец поехал юзбаши Максума звать, — высказал предположение другой.

Тамиржан молчал, что-то насторожило его...

Когда уже воочию каждый увидел, что разведка скачет во весь дух, из-за дальнего холма внезапно вынырнула погоня. Сколько было врагов, сосчитать пока из-за далекого расстояния было невозможно, но, предположил опытный Тамиржан, никак не меньше двух десятков.

Бинбаши хладнокровно ждал. Четверка подлетела. Гонец был среди них.

— Баюк погиб, — ответил на немой вопрос начальника возбужденный скачкой Куварза.

— Кто это? — кивнул в степь Тамиржан-бей.

— Кайсаки[17], наверное, — сказал батыр и похвалился: — Одного я спешил стрелой.

— Много их?

— Два десятка. Это все, других не видно в степи.

Вражеские наездники остановились все враз, разглядев, что силы противника удвоились.

— Где вы их заметили? — хладнокровно допрашивал Тамиржан-бей разведчика.

— С кургана далеко видать. Они из балки выскочили неожиданно.

В это время от кучки недавних преследователей отделился всадник на тонконогом сером коне и поскакал к ним.