Бушующий ветер тьмы - [62]

— Еще мальчик?

Почему-то я думала, что рожу дочь. Девочку, что будет как я, пока Гэвин будет сыном и наследником Артагана. Но Бог дал мне еще принца. Еще наследника. Муж будет очень рад.

Разочарование растаяло, когда я обвила руками новорожденного сына, в глазах стояли слезы. Меня охватила невероятная радость, оставив теплое гудение, которое я не понимала. Мой розовощекий малыш лежал у моей груди, и я смотрела на его идеальную круглую голову.

Олвен улыбнулась, выглядя красивее, чем раньше. Слабые крики чаек звучали поверх прибоя, небо синело от лучей солнца. Она прижала ладонь к моему потному лбу.

— Когда родился ребенок, было много крови. Мы боялись, что потеряли тебя.

— Я сама боялась. Поверить не могу. Я родилась единственной, но держу второго сына.

Олвен скрестила руки и вскинула бровь.

— Верь. У тебя были тяжелые роды, и это убило бы многих женщин. Но у тебя живучесть феникса, Бранвен, Маб Керидвен. Что бы ни бросала тебе жизнь, ты всегда поднимаешься из пепла.

Я взглянула на Олвен, словно видя ее впервые. Не вычурную красивую королеву, а женщину, которой хватало своих бед. Она была фениксом с пепельными волосами и узнала еще одну огненную птицу. Я подозвала ее рукой и поцеловала в щеку. Олвен покраснела, и мы улыбнулись друг другу. Не стоило сильно привязываться друг к другу.

Я поцеловала теплую голову малыша, баюкая его у своего бьющегося сердца. Он во сне прижался к моей груди. На лбу были светло-рыжие волосы. Опять рыжий? Я улыбнулась. Слуги будут сплетничать. Мы с Артаганом были темноволосыми, но рыжие дети рождались легко, как у ирландцев.

Олвен оставила нас, тихо закрыв за собой дверь. Я прислонилась головой к подушке с перьями. Проблемы мира снаружи казались такими далекими, пока я была в башне у моря.

Мое видение сбылось? Я была почти уверена, что видела сою гибель в чаше. Но что я видела? Крики, кровь и сложные роды. Я посчитала, что конец может быть только одним, поражением. Но путь оказался другим. Он не кончался в страхе и тьме, а вел к сияющему рассвету.

Я закрыла глаза и помолилась Богу, ангелу, пришедшему ко мне ночью. Матери.

* * *

Прошло несколько недель с поражения в бою Всех святых. Так его назвали крестьяне. Крови пролилось столько в тот мелкий безымянный ручей, что призраков рядом хватит на сотню лет. Кошмар.

Две бури уже приходили с океана, били по берегам Дифеда, пока мы жались к огням каминов в стенах замка моего отца. Крепость тепла и спокойствия среди бед Уэльса. Слухи о жутких деяниях Саб доходили до нас, слухи о сожженных деревнях и пытках крестьян. Но пока ни один пикт не явился к нашим вратам.

Я осторожно спустилась в утреннем свете, сытый малыш спал у меня в руках. Мы повернули ключ в другую спальню, где лежал у трепещущей лампы мужчина в повязках. Окно было закрыто от дождя и ветра. Гэвин оглянулся от кровати отца.

— Мама!

Я утихомирила его улыбкой, опустилась у кровати Артагана. Муж привстал на локтях, кривясь от боли. Он был на грани смерти долгое время, а потом ему стало лучше. Но он все еще был слабым, а повязки на животе были хоть немного в крови каждое утро.

И все же он улыбнулся при виде нашего крохи.

— Как мы его назовем, любимая?

У меня был только один вариант.

— Тристан.

Артаган вскинул бровь, удивленный еще одному имени в честь рыцаря Артура. Он склонился и поцеловал меня. Гэвин всунул рыжую голову между нами и посмотрел на брата.

— Кроха, — улыбнулся он.

Артаган обвил рукой старшего сына, они смотрели на личико Тристана.

— Ты теперь старший, сын мой. Приглядывай за ним всегда, как за своей мамой.

— Ох! — возмутилась наигранно я. — Будто мне нужен присмотр от мужа и сыновей? Это женщины приглядывали за мужчинами в Старых племенах.

Артаган сжал ладони, изображая молитву, и посмотрел вверх.

— Пусть так всегда и будет под нашей крышей.

Гэвин рассмеялся от улыбки отца, хоть еще не понимал юмор. Я нежно потрепала щеку Артагана. Всего пара недель прошла с того, как он чуть не умер, а муж уже говорил в своем стиле. Тристан зевнул, его побеспокоил наш шум, и он тут же открыл ротик.

Ровена прошла в дверь со своими девочками. Она поймала мой взгляд и предложила забрать с собой Тристана и Гэвина. Голоса детей звучали по коридорам, Ровена вела их к кладовой. Мы остались одни, и я прижалась лбом к Артагану.

— Я думала, что потеряла тебя.

— Нужно много копий, чтобы разделить нас.

Он улыбнулся, пытаясь храбриться. Но даже в улыбке в его глазах была боль. Рана от копья Бала пронзила Артагана глубоко, и он все еще мог погибнуть. Я быстро отогнала такие мысли из головы. Нет. Мы выживем, мы должны. Артаган не первый раз получал ранения, как рыцарь и король. Но, даже если он восстановится, я не знала, сможет ли он владеть мечом и кататься верхом как раньше. Ему через несколько лет будет тридцать, он уже много раз испытывал тело, и ему повезет, если он доживет до сорока. Грудь сдавило от мысли. Я прижала Артагана ближе.

— У меня было видение, — начала я, — и я боялась из-за него, что умру при родах. Это не давало мне покоя много месяцев, ведь я видела лишь боль, не мирный результат.

Артаган вскинул голову и посмотрел на меня.