Буржуйка - [75]

— Налево пойдёшь — коня потеряешь…  — всплыло в начитанном уме что-то шахматно-нравоучительное, но властный импульс изнутри прервал рефлексию — и рука сама дёрнула за кованое кольцо средней двери. Винтовая лестница вела вниз. И тут в голове полыхнуло из детства — как старая нянька шепчет ей страшным голосом: «Была у тебя, Машенька, сестрица, Агнессочка. Её разбойники уволокли. Если не будешь рыбий жир кушать, они и за тобой придут…». Тогда умненькая девочка подумала, что старая дура просто её шантажирует. Доложила отцу, няньку рассчитали, и всё забылось. А вот выходит — всё, да не всё. Ну, коли так — спасибо тебе, сестрёнка — выручила! Она отважно направилась ощупью на брезжащий вдали тусклый проблеск света.

Агнесса, не отрывая сузившихся глаз от смотровой щели танка, процедила сквозь зубы:

— Ну, чего примолк, террорист? Диктуй свои условия. Куда рулить — в Израиль?

Стечкин сверился с бортовым навигатором.

— Пока всё верно, так держать, — он извлёк из кармана смятую карту и ткнул толстым курчавым пальцем в конечный пункт.

— Туда и ехали, — пожала плечами злодейка. — Да не напрягайся ты так. Ещё отстрелишь себе что-нибудь ненароком.

— Что такое? Зачем вы ехали? — недоумённо забормотал патриот.

— Вас, мудаков, выручать. Развела тебя твоя принцесса на горошине. Мандализа, что с вами едет - казачок засланный. У нее задание — элемент Q похоронить, а вас всех зачистить. Вот меня Изя и послал по дружбе, помочь вам выпутаться. Так что закрой рот и убери волыну, Стечкин. Мы союзники.

— Мандализа…  — глаза патриота недоверчиво забегали. — Чёрт, как же я сразу-то не допёр! Была же мысль — ну, на хрена ей искать этот элемент? Выходит, чтобы русским не достался?

— Сообразительный парниша, — Агнесса протянула ему узкую крепкую ладонь. Рукопожатие состоялось. Максим рассказал новой союзнице, как развивались события последних двух дней.

— Значит, от дезертиров они ушли в направлении лагеря. И оттуда снова слышал выстрелы?

— Несколько винтовочных.

— Плохо, — покачала головой Агнесса. — Если их встретили, значит лагерь обитаем. Впрочем, скоро сами всё увидим, — она кивнула на навигатор. До бывшей зоны Вятлага, объект ХА-063, значившейся по всем документам заброшенной, оставалось меньше трёх километров.

Вездеход выскочил из леса на открытое пространство — и тут же по броне рикошетом чиркнула пуля. Прогремел выстрел трёхлинейки, кто-то крикнул: «Стоять!» Лаврентий окинул растерянным взглядом панель управления башней, ничего в ней не понял и наудачу ткнул пальцем в какую-то кнопку. Башня, запищав, сделала полный оборот, и абрек запаниковал. Тогда Агнесса, до конца утопив педаль газа, рывком бросила танк навстречу фигуре в караульном полушубке под ветхим дощатым грибком. Грибок затрещал под гусеницами, часовой отпрыгнул и повалился перекатом в снег. Высунувшись из люка, она навскидку прострелила ему правое плечо и, тормознув, выпрыгнула. Кляп в рот, руки ремнём к ногам — вся упаковка часового заняла меньше минуты. Гегечкория с Максом заволокли языка в танк, и боевая машина исчезла в облаке морозной пыли. Восток начинал светлеть. Потушив фары, танк чуть слышной тенью медленно скользил в объезд зоны.

А спустя ещё час к пулемётной вышке из лесу вышли с поднятыми руками двое — один настоящий великан, второй — чуть пониже, но тоже коренастого сложения.

— Не стреляй, товарищ! Свои!

— Чьих будете?

— С оккупированной территории вышли. Вот мы и дома, Лаврентий! — Стечкин упал на колени и демонстративно поцеловал колючую проволоку зоны. Не рассчитал, оставив на морозном металле клок губы.

— Да вот только узнаешь ли, Родина-мать, одного из пропащих своих сыновей? — со слезой в голосе запел бородатый Гегечкория, бухнулся рядом с ним и воздел руки к вышке. «Переигрывают!» — поморщилась из кустов Агнесса.

— Ну, если не врёте — добро пожаловать на Большую землю! — подоспевший наряд, обыскав, завёл их внутрь. Пронзительные глаза Замова из-под синего околыша окинули их снисходительным взглядом.

— Ну, с прибытием! Лазутчики мировой закулисы?

— Клянусь Легендарным Маршалом, товарищ пол-пот… подполковник! — Макс заметно трусил, но держался роли. — Свои мы, пролетарии всех стран. Вот он — грузин, а я еврей по маме.

— Ну пошли, пошли. Как раз к политинформации подоспели — а после развода я с вами отдельно побеседую. И по маме, и по почкам…  — Замов лучисто улыбнулся своей нехитрой шутке.

Тем временем Агнесса в перелеске, нацепив наушники, принялась от нечего делать потихоньку осваивать матчасть трофейного танка. Радиожучки, зашитые в одежду разведчиков, транслировали ей каждое слово — и она время от времени саркастически ухмылялась змеиными губами:

— Ну, бля буду, балаганчик Блока! Жизнь — цирк, а люди клоуны…

— Не бей его, дедушка! — Анька за рукав принялась оттаскивать разбушевавшегося Буржуя от Краскова. Старый жулик в сердцах пнул напоследок валенком Антона в бок и отошёл, злобно бормоча. Вика помогла любовнику подняться.

— Это я во всём виновата! — с вызовом повернулась она к деду. — Затащила его в койку, он и повёлся. Можешь меня избить, заслужила.

— Да пошли вы все, — в голосе сурового старика послышались нотки обиженного ребёнка, у которого отобрали любимую игрушку. По ходу, миссия провалилась. Куда теперь без танка? Он сгорбился и побрёл к бараку. Неожиданно споткнулся на ровном месте и сел на задницу. Ощупал рукавицей коварный выступ, потом принялся счищать с него снег. Это оказался рельс. Вскоре выяснилось, что от лесопилки на север ведёт неплохо сохранившееся полотно узкоколейки.