Буря времен года - [80]

– Значит, ты сам его обратил?

Я вспоминаю день нашей с Поппи смерти. Она отключила себя от кислородного баллона, пока Гея была в комнате, и, потребовав взять ее с собой, задохнулась. Не припомню, чтобы я ее спасала. Это сделала Гея.

– Что мне тебе ответить? Я довольно могущественный.

Джек трет костяшки пальцев о свою футболку. Тонкая ткань льнет к его груди с натруженными после колки дров мышцами. Вспомнив, как его обнаженный торс поблескивал от мороза, когда он натягивал на себя футболку, я заливаюсь румянцем.

Я игриво толкаю его, хотя бы для того, чтобы сбить спесь, но он прав. Я никогда не видела его таким, как сейчас, на пороге своего времени года. Он просто сияет. Искрится от магии. Равнодушный к холоду и с каждой секундой становящийся сильнее.

– О, ты смеешься? – говорит он, отступая назад и упирая руки в бока. Из ниоткуда материализуется сверкающий белый снежок. Джек отводит руку назад и швыряет в меня снежок. У меня перехватывает дыхание. Не из-за силы удара, а потому что не могу вспомнить, когда в последний раз видела снег. – Больше не воображай себя крутой! Я столько лет ждал этого момента!

У него в руке уже образуется другой снежок. Угодив им мне в плечо и осыпав лицо хлопьями снега, он весело хохочет.

– В эту игру могут играть двое!

Я протягиваю руку, направляя сознание в растущий в мелком иле на берегу корень, и, высвободив его силой мысли, подставляю подножку убегающему от меня спиной вперед Джеку. Он падает навзничь в мокрую траву, а я прыгаю на него сверху и, упираясь коленями по бокам его талии, прижимаю его руки над головой. Он тут же перестает смеяться. Его щеки раскраснелись, глаза становятся ясными и яркими, а бледно-серые радужки резко контрастируют с темными ресницами. Джек скользит взглядом по хлопьям снега в моих волосах, потом смотрит на мои губы.

Глаза Джека закрываются, дыхание становится густым от мороза, который, мерцая, тонким слоем ложится ему на щеки. Его пальцы, потрескивающие от магии, внезапно холодеют в моих ладонях.

Краем глаза я замечаю проплывающее мимо белое пятнышко и поворачиваюсь, чтобы поймать его. Потом еще одно. Вскоре их становится так много, что у меня перехватывает дыхание.

Снег.

Это не грязная слякоть, застоявшаяся в сточных канавах в марте. С неба падают пушистые толстые хлопья, похожие на перья. Кружась в воздухе, они опускаются на траву, образуя вокруг нас идеальный круг. Это очень красиво и волшебно, как будто мы лежим внутри снежного шара. Джек улыбается, когда снежинки приземляются ему на щеки и кончик носа. Мое горло сжимается от воспоминаний: снежные ангелы и катание на санках, перевязанные лентами коробки и какао в рождественское утро и долгие зимние школьные каникулы. Это просто подарок. Самый удивительный подарок, который мне когда-либо делали.

– Такое чувство, что я всю свою жизнь ждал, чтобы показать тебе это, – шепчет он.

Его крепкие сильные пальцы сжимают мои, и я не хочу, чтобы они разъединялись. Не хочу уезжать из этого места. Наши носы соприкасаются, дыхание становится холодным, сладким и нетерпеливым. Зимний жасмин. Тонкий лед. Приоткрытые губы.

– Мы не должны так рисковать, – шепчет он, и я чувствую, как учащается его пульс. – Если мы не уравновешены…

– Мы уравновешены.

Я чувствую это по гудению нашей кожи. И по тому, насколько полной сил себя ощущаю, когда нахожусь рядом с ним.

– Что, если я ошибаюсь?

Я закрываю глаза.

– А что, если ты прав?

Я легонько очерчиваю губами линию его рта. Джек наклоняет лицо к моему, и мы сливаемся в поцелуе. Мягкий и несмелый поначалу, он постепенно углубляется, делается беспечным и алчным, когда его язык скользит по моему. Чем дольше мы целуемся, тем теплее мне становится. Костяшки пальцев болят от прикосновения к Джеку, но я боюсь его отпустить. Боюсь, что сейчас открою глаза и это сияющее, искрящееся мгновение исчезнет.

– Кто здесь?

Мы резко вскидываем головы. В окнах школы-интерната вспыхивает свет. Я поднимаюсь, готовая бежать, но Джек тянет меня вниз, снова прижимая к своей груди и прикладывая палец к губам.

– Говорит директор школы. Я знаю, что там кто-то есть. Правила вам известны.

Лицо Джека расплывается в широкой улыбке. Положив ладони мне на затылок и запустив пальцы в волосы, он срывает с моих губ еще один поцелуй, который едва не воспламеняет меня.

Сквозь деревья пробивается луч фонарика.

– Если кто-то из студентов разгуливает здесь после отбоя, его ожидает строгое наказание. Немедленно выходите!

С трудом сдерживая смех, Джек помогает мне подняться на ноги и ведет меня прочь от школы, оставив наш круг снега таять. Мы бежим вверх по склону в темноте, рука об руку, возвращаясь в нашу тайную хижину, и я ни секунды не сомневаюсь, что если он попросит, я смогу даже взлететь.

29 Зубы для битвы

Джек

Мы с Флёр все еще пьяны от поцелуя, от того, что нас чуть не поймали. Смеясь, мы поднимаемся по тропинке обратно к хижине, чувствуя головокружение от усталости.

Окрашивающееся в нежные тона небо на востоке намекает на то, который час. Я чувствую, что мог бы проспать целую неделю. Мог бы до скончания века сидеть в этой дыре и чувствовать себя счастливым, пока рядом со мной Флёр.