Бури - [18]
Около Бури никого не было, и я осторожно подошла к нему. Зверь затаился. Казалось, он готов в любой момент открыть глаза и сделать глубокий вдох. Я начала мысленно с ним разговаривать, зная, что он внимает каждому моему слову. Он чувствовал и впитывал, ему не нужно было видеть или осязать. Я рассказывала ему о своем детстве, о родителях, о Карине и Яне, и о своих снах… О том, как хотела побывать в тех удивительных мирах, что мне грезились. Существовали ли они в действительности, эти миры? Или то были образы моего подсознания?
— Суждено ли? — тихо произнесла я вслух. Рука непроизвольно легла на чешуйчатый корпус, и Бури глубоко и длинно вздохнул, пошевелился. Я услышала, как в дальнем конце ангара кто-то пораженно вскрикнул, но зверь не обратил на это никакого внимания. Он потянулся, как кошка, раскрывая клюв, и покосился на меня через плечо. Я улыбнулась ему широкой радостной улыбкой. Бури плавно развернулся всем телом, задел стеллаж с книгами и тот с грохотом упал на пол. Тяжёлые когти прочертили на полу глубокие борозды. Он склонил большую голову и несколько секунд изучал меня самым пристальным образом. Мысли скользили в его глазах серебряными отблесками. Я стояла, не шевелясь, чтобы ненароком не попасть ему под ноги. Он склонился к моему лицу, и я отважилась погладить его клюв. Конечно, никто и не предполагал, что, оживая, он станет больше походить на беркута, нежели на буревестника. А лапы были львиные, широкие, с когтями, как у хищной птицы.
— Ты поразительный! — сказала я. Он вслушался в мои слова, сощурив фиолетовые глаза, и вдруг пронзительно закричал, подняв кверху клюв. Я чуть не оглохла, зажала уши руками. Зверь потоптался на месте, снова склонил голову. Мне показалось, что он чего-то от меня ждет.
— Бури… — произнесла я.
Гигантское крыло медленно развернулось, затрепетало в метре над полом. Заструились светлые перья и засияли, как рябь на воде. Зрелище было завораживающим. Он сделал это осторожно, и на этот раз ничего не попортил, хотя звук был ужасающим, и стекла задрожали. Зверь легонько толкнул меня в плечо огромной лапой, и я поняла, чего он добивается. Может, нужно было позвать людей, наблюдавших за нами издалека, но я не решилась. В голове возникла мысль: если бы Бури захотел, он бы позвал их сам. Не мне решать об этом.
Я начала медленно взбираться по крылу, и он помогал мне, перестраивая чешуйки, словно лестницу. Они шевелились под пальцами, щекотали ладони, вздрагивали и искрились, как новогодние гирлянды… Бури мог менять форму, и очертания, и структуру — то он был игольчатый, то зубчатый, то ребристый. А потом растекался, или превращал свою кожу в крокодилью, или создавал замысловатую рыбью чешую, но чаще оставался птице-львом, с короткой шерсткой на лапах и красивыми резными перьями на всем остальном теле. Уже устраиваясь на его спине, я подумала, что ему просто хочется ощущать меня ближе, и никак не ожидала того, что произошло дальше… Бури решил размяться! Он встал во весь рост (высота ангара ему это позволяла), гордо выпрямился, и я услышала молчаливый призыв держаться изо всех сил. Я вцепилась в ближайшее перо холодными от волнения пальцами, и зверь понесся к выходу. Меня мотало в моей импровизированной люльке меж двух вздыбленных перьев, иногда я подлетала на полметра вверх, едва не выпадая наружу, а в голове сидело только одно: лишь бы он никого не зашиб.
Но я его недооценила. Помимо мысленного общения со мной, зверь умудрился наладить контакт со всеми, кто тогда присутствовал в ангаре, и дать им приказ уйти с дороги. Испуганные люди убегали прочь. К сожалению, я плохо видела происходящее впереди, зато проносящие по бокам удивлённые лица разглядела отлично. Бури выбежал наружу, поступь у него была великанская, размашистая, но тихая и упругая. Походка была мне знакома, также ходил и Алеард. Было ли это совпадением?
Мелькнуло в голове запоздалое: сейчас он ка-а-ак взлетит! Мысль моя ещё не успела раствориться в пространстве, когда Бури оттолкнулся задними лапами, вздрогнул всем телом, гулко раскинул крылья и полетел… Сердце с грохотом провалилось в живот, и первые несколько мгновений я прижималась к тёплому перу всей грудью, зажмурившись и закусив губы. Ветер свистел в ушах, волосы разлетались, воздух бил по лицу. Мы летели на юг, к горам, там не было ни поселений, ни отдельных домиков. Бури знал это из моих мыслей. Он не хотел никого тревожить, просто летел, узнавая небо. Я понемногу расслабилась и стала смелее глядеть по сторонам, на сияющие озёра и молчаливые старые рощи. Бури размеренно и неспешно взмахивал крыльями. Перья его какое-то время ещё топорщились, а потом медленно опустились, прижались к телу. Иногда он поворачивал голову и приглядывался к чему-то, что казалось ему интересным. Мы летели прямо минут пять, потом он стал снижаться, и парил теперь над самой землей, почти касаясь верхушек деревьев когтями, а затем плавно, по широкой дуге, повернул назад. Я знала, как для него это важно — опробовать крылья. Он был счастлив, мы были счастливы вместе!
Внизу показался человек, он стоял на берегу реки и блаженствовал на ветру. Он глядел на нас, глядел без удивления. По ярким волосам и уверенной осанке я узнала Алеарда, а, узнав, безумно ему обрадовалась и потеряла бдительность. Я хотела помахать ему рукой, неудачно дёрнулась к краю и полетела вниз…
