Буревестники - [30]

— Ну, а как вам северная Венеция – Петербург? Нравится?

Андреева, глядя ему прямо в глаза, отрицательно покачала головой. Страхов деланно рассмеялся:

— Хорошо, что я был в Болгарии и знаю, что у болгар этот жест означает согласие…

Выйдя из серого, мрачного здания на улицу, Андреева опустила на лицо вуалетку и довольно улыбнулась: испытание выдержано!

Но через неделю она вновь была доставлена в это здание, только в другой кабинет и к другому ротмистру.

Этот, не предложив даже сесть, начал прямо и грубо:

— Никакая вы не Анна Андреева и никакая вы не болгарка, хотя язык болгарский знаете отменно. Вы Волкенштейн, Людмила Александровна Волкенштейн, урожденная Александрова. Муж ваш Александр Волкенштейн, земский врач, поведения неблагонадёжного, судился по «делу 193-х»… Вам этот урок не пошёл впрок, и, вместо того чтобы растить сына, вы тоже занялись революционной деятельностью. Вы приняли участие в убийстве харьковского губернатора князя Крапоткина, после чего скрывались за границей!.. Как видите, мы знаем всё или почти всё. Нас интересуют зарубежные связи вашей партии…

— Может, вы разрешите мне сесть? — гневно спросила она.

— Прошу! — отрывисто кинул ротмистр. — Итак?

— Я не знаю особы, о которой вы говорите. Я Анна Андреева. Ни в какой партии я не состою.

— Напрасно отпираетесь. Вас опознали по фотографической карточке ваши золовки.

— Я не замужем.

— Ну что ж, — усмехнулся жандарм и быстрыми шагами пересёк кабинет. Приоткрыл дверь и сказал кому-то: — Прошу вас, мадам…

Андреева не оглядывалась, сидела независимо и прямо, но именно эта неестественно прямая, напряжённая спина и выдавала её волнение. По тяжёлой, неженской поступи, по шуму многочисленных юбок и раздражающему запаху дешёвых духов она уже догадалась, кого в качестве козыря припас жандармский офицер.

— Антонина Александровна, узнаёте ли вы эту женщину?

— Я, слава богу, не слепая. Это моя невестка Людмила Александровна Волкенштейн. Здравствуйте, милочка!

Андреева молча дернула плечом.

— Ишь, загордилась после заграниц – здороваться не желает!..

Жандарм повернулся к Андреевой.

— А вы знаете эту женщину?

— Впервые вижу.

Антонина в великом негодовании, как торговка на базаре, хлопнула себя по бокам.

— Нет, вы посмотрите! Впервые видит! Это же надо! Да будь проклят тот день, когда она вошла в нашу семью! Захороводила Александра, сейчас бедняга не то женат, не то вдовец… Дитя сиротой растет… — она даже всхлипнула и вытерла кружевным платочком несуществующие слезы.

Андреева резко поднялась.

— Я не желаю слушать эту истеричку!

— Хорошо-с! — удовлетворённо произнес следователь. — Благодарю вас, Антонина Александровна, вы свободны. А вы, Людмила Александровна, пока нет!

— Не называйте меня чужим именем.

— Я обещаю вам доказать, что оно ваше.

И он доказал. На следующем допросе он устроил ей очную ставку с мужем. Они не виделись более четырех лет и не смогли сделать вид, что незнакомы, у обоих сдали нервы: Людмила и Александр кинулись друг к другу, до боли стиснули руки… Отрицать теперь что-либо было бесполезно и просто глупо.

Когда Александр ушёл, она назвалась полным именем и согласилась давать показания. Жандарм сиял, как именинник. Правда, улыбка его несколько увяла после того, как Волкенштейн твёрдо заявила, что в партии «Народная воля» не состоит, что в Россию приехала без каких-либо заданий и рекомендаций, а исключительно по собственной инициативе, соскучившись по Родине и родным. Допросы продолжались.

…Вернувшись в камеру после очередной «беседы» со следователем, Людмила долго и устало сидела на кровати. Ей вдруг захотелось подумать о чём-то хорошем, и она с нежностью стала думать об Александре, её муже и самом замечательном на свете человеке. Вчера ей дали с ним свидание. Милый Саша, как он старался быть мужественным! Говорил нарочито бодро: «Вот мы и поменялись с тобой ролями!» Это он про 77-й год, когда его судили по «делу 193-х» и она навещала его в тюрьме… А ещё говорил: «Буду ждать тебя хоть всю жизнь! И куда бы тебя ни сослали потом, поеду за тобой, хоть на край света!» — «Верю, милый! Что Серёженька, здоров ли?» — «Здоров, растёт, о тебе спрашивает!» Господи, когда она теперь увидит своего малыша!..

Людмила рассталась со своим сыном, когда ему было два года, а когда увидится с ним и увидится ли вообще – покажет суд. И она с нетерпением ждала начала процесса.

И вот ей объявили, что завтра начнётся суд. Наконец-то! Она радовалась не только тому, что кончится неопределённость, в которой она пребывает вот уже скоро год, сидя в одиночке Петропавловской крепости, но и тому, что увидит товарищей и родных и что на суде она сможет открыто сказать о своих убеждениях…

Из обвинительного акта суда.

«Волкенштейн Людмила Александровна… имела преступное сношение с лицами, заведомо принадлежащими к противозаконному сообществу русской социально-революционной партии; принимала участие в убийстве в г. Харькове губернатора князя Крапоткина тем, что содержала вместе с преступником Зубковским конспиративные квартиры, переходя из одной в другую под фальшивыми именами, где и укрывались убийцы кн. Крапоткина преступники Гольденберг и Кобылянский, и затем бежала за границу; вернувшись из-за границы в г. Петербург, проживала по подложному виду на имя Анны Андреевой…»