Бунтарка - [66]
— Вряд ли он сможет. Про нашу историю уже говорят на местных телеканалах.
Я замечаю Сета на одном из снимков на местном сайте новостей. Я просматриваю список сообщений в телефоне, надеясь, что он написал мне. Но ничего нет.
Мы с Клодией перебазируемся в гостиную, а Джоан Джетт следует за нами. Там мама нас и находит после работы. Мы сидим на диване и щелкаем местные каналы, слушая, как ведущие новостей рассказывают о «большом протесте» в старшей школе Ист Рокпорт Хай.
— Я только что услышала об этом по радио, — говорит мама. Ее глаза прикованы к экрану телевизора.
— Вивви, — говорит она. — Милая, это тебя показывают по телевизору?
Мама кладет телефон на кухонную стойку и потирает красное ухо.
— Ну, думаю, я смогла убедить бабушку и дедушку, что ты не попадешь в тюрьму, — говорит она. Свернувшись на диване, я смотрю на маму, которая вела себя очень тихо, после того как я призналась, что это я придумала «Мокси».
— Они сердятся? — спрашиваю я тихо.
Мама идет к шкафу, где у нее хранится маленькая бутылка бурбона. Она кидает два кубика льда в стакан для сока и наливает впечатляющую дозу янтарной жидкости. Только сделав большой глоток, она говорит.
— Не думаю, что они сердятся, Вивви. Они шокированы. — Мама идет в гостиную и устраивается на диване рядом со мной. — Вивиан, которую они знают, не сделала бы что-то подобное.
— А ты сердишься?
Глоток. Еще один глоток.
— Думаю, — говорит она мягким голосом, тщательно подбирая слова, — до этого момента я не осознавала, насколько ты моя дочь. И то, что Вивиан, которую я знаю… повзрослела.
Я прижимаю колени к груди.
— Это… плохо?
Глаза моей мамы начинают блестеть. Несколько слез прозрачными змейками стекают по ее щекам.
— Мам, пожалуйста, не сердись, — говорю я, подползая ближе. Я не ожидала, что она так расстроится.
— Ох, Вивиан, я не сержусь, — говорит она. — Ну, может, процентов на десять. Из-за того, что ты держала все в тайне. — Она делает паузу, в ее голосе звучит обида. — Тебе казалось, что ты не можешь мне рассказать?
— Мам, мне жаль, — говорю я, ерзая от чувства вины. — Я не то чтобы думала, что не могу. Просто… я хотела сделать это сама. Это не значит, что я боялась тебе довериться.
— Ты же знаешь, что можешь рассказывать мне все что угодно, — шепчет она.
— Да, мама. — говорю я. — Знаешь, эта идея появилась у меня после того, как я рассматривала вещи в твоей коробке.
— Так и знала, что надо было спрятать ее на чердак, — говорит мама, закатывая покрасневшие глаза.
— Так ты плачешь не потому, что сердишься?
Мама качает головой.
— Нет, я плачу… потому что… черт, я не знаю, почему я плачу. Потому что я горжусь тобой. Потому что я взрослая, а ты такая юная. Но оказывается, уже и не такая юная. Потому что жизнь иногда такая странная. Только мне кажется, что я ее поняла, как снова происходит что-то новое.
— Так ты действительно… гордишься мной? — спрашиваю я, растягивая губы в улыбке.
Она смотрит на меня поверх стакана бурбона.
— Честно? — говорит она. — Да.
Моя улыбка становится шире.
Мама делает еще глоток из стакана.
— Честно говоря, я почти хочу, чтобы директор Уилсон попробовал исключить тебя и всех других девочек. — Внезапно она смеется так громко, что Джоан Джетт убегает из комнаты.
— Если этот придурок думает, что может выкинуть половину девочек из школы, чтобы прикрыть попытку изнасилования, ему придется иметь дело со мной. — Она энергично бьет кулаком по воздуху.
— Ладно, мам, успокойся.
Мама собирается что-то ответить, когда раздается звонок в дверь. Почти девять часов вечера.
— Это Джон?
— Нет, он еще на работе, — говорит мама, направляясь к двери. Спустя несколько мгновений она заходит обратно в комнату.
С ней Сет.
— Простите, что поздно, — говорит он, бросая взгляд сначала на маму, а потом на меня. — Я просто очень хотел поговорить с Вив. Наедине.
У меня пересыхает во рту. Руки покрываются гусиной кожей. Сет стоит и смотрит на меня своими темными глазами. Я вспоминаю, как он поднял большие пальцы на демарше.
— Привет, — говорю я.
Глаза моей мамы бегают между нами, пока она наконец не говорит:
— Слушайте, может, я и крутая мама, но вы останетесь здесь, а я пойду в спальню. И оставлю дверь приоткрытой. — Она кидает на меня многозначительный взгляд и направляется прочь по коридору. Потом возвращается, чтобы унести с собой бутылку бурбона.
— Привет, — говорит Сет, когда мама наконец уходит. Он засовывает руки в карманы джинсов.
— Присядешь? — Я очень хочу, чтобы он сел рядом.
Сет присаживается на диван, оставляя между нами метр пространства. На нем футболка с Black Flag, которая мне так нравится. Он постукивает ногой и смотрит на экран телевизора, хотя он выключен.
Думаю, он нервничает.
— Сумасшедший получился демарш, — говорит он.
— Да, сплошное безумие.
— Да. И так круто.
Я подбираюсь к нему и легонько толкаю плечом. Он бросает на меня взгляд.
— Спасибо, что вышел с нами.
Он медленно кивает, и на его губах появляется легкая улыбка.
— Тебе стоило увидеть Митчелла после того, как ты вышла за Эммой, а остальные девушки поднялись, чтобы присоединиться к тебе. Словно кого-то вырвало тухлыми яйцами ему прямо на колени.
Да выйдет Афродита из волн морских. Рожденная из крови и семени Урана, восстанет из белой пены. И пойдет по этому миру в поисках любви. Любви среди людей…
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.