Бунтарка - [53]
— Красное вино хорошо идет с сыром, насколько я знаю, — наставительно произносит Люси.
Через полчаса мы пьем вино из стеклянных стаканов из-под сока и смеемся над нашими испачканными красным губами. И все равно турнирная сетка Мартовского Безумия так и не выходит у меня из головы. Мысль о том, что девушек Ист Рокпорта оценивают по размеру груди и задницы, сравнивают, у кого внешность привлекательнее, долго еще не дает мне заснуть.
Я иду по дороге в школу и повторяю все формулы, которые нужно выучить для предстоящего теста по математике, как вдруг замечаю Киру Дэниелс, сидящую на крыльце бокового входа и роющуюся в телефоне. Еще достаточно рано, народу почти никого. Небо затянуто тучами, и на улице прохладно.
— Привет, — говорю я.
— Привет! — Она поднимает на меня взгляд. — Что нового?
Я пожимаю плечами.
— Ничего особенного. А у тебя?
Кира качает головой.
— Просто смотрю на эту сетку Мартовского Безумия.
Я выдыхаю.
— Да уж.
— Я в ней есть. — Кира показывает мне телефон, словно мне нужно доказательство.
Я присаживаюсь рядом с ней и чувствую холод камня сквозь джинсы.
— Мне надо тебя… поздравить? — спрашиваю я неуверенно. Кира морщится.
— Это тупо.
— Знаю. Но всем плевать.
Кира кусает нижнюю губу и снова смотрит на телефон, перед тем как бросить в рюкзак.
— Знаешь, что меня бесит? — спрашивает она. — Мой парень думает, что это круто. Для него это еще один повод для гордости. Так мерзко. А самое забавное, что в соревновании побеждает белая девчонка. А все темнокожие девушки злятся из-за этого. А ты сидишь и думаешь: неужели кому-то так хочется получить первое место в этом дерьме?
Я хмурюсь.
— Я никогда не думала об этом с этой стороны. Что всегда побеждает белая девушка.
— Без обид, но ты белая, поэтому и не замечала.
Мы с Кирой сидим и молчим. Заросшие сорняками печальные клочки травы, которые составляют жалкое подобие кампусной лужайки Ист Рокпорт Хай, простираются перед нами. Утро прохладное, особенно для марта, и у меня паршивое настроение.
— Я хотела бы устроить благотворительную продажу выпечки, только без «Мокси», — наконец говорит Кира. — Скоро сезон футбола, а моя форма новее не становится.
— Да, я думала о том же. Но мою подругу Люси, которая организовала ее в тот раз, отправили домой сразу после собрания. Хотя это не она придумала идею с наклейками.
Кира кивает.
— Понимаю. Очень жаль, что девушка, которая придумала «Мокси», перестала ее выпускать.
— Да. — Я чувствую себя подавленно. Мне кажется, что девушки, которая придумала Мокси, больше не существует. На ее месте девушка, у которой есть милый и хороший парень и которая все свободное время проводит с ним, целуясь на берегу залива и думая о том, когда ей стоит заняться с ним сексом.
Легкий ветерок обдувает нас, подкидывая несколько окурков и сухих листьев. А потом Кира говорит:
— Может, получится устроить что-то вне территории школы. Где Уилсон до нас не доберется.
Это мысль раньше не приходила мне в голову. Но где и как? Это нужно хорошо обдумать и подготовить.
— Да, может быть. — Я не хочу лишать Киру надежды. — Это хорошая идея.
Кира медленно кивает, а потом показывает на кого-то пальцем.
— Твой парень идет.
Я вижу, что Сет направляется к нам.
Часть меня очень рада его видеть, а другая крохотная часть хочет посидеть здесь еще и поговорить с Кирой. Обсудить «Мокси» и возможность ее возрождения.
Кира встает и отряхивает штаны.
— Ну, я пошла.
— Давай.
— Было приятно поболтать с тобой.
— И мне.
Кира разворачивается и уходит. Пока она не отошла совсем далеко, я кричу ей вслед:
— Кира!
— Да? — она оборачивается.
— Да пошло это Мартовское Безумие!
Широкая улыбка появляется на лице Киры.
— Пошло оно! — кричит она и для убедительности поднимает два средних пальца.
Ко мне подходит Сет, и мы обмениваемся кратким поцелуем.
— О чем ты говорила с Кирой? — спрашивает он.
Я рассказываю ему о Мартовском Безумии и говорю, что Кира прошла в первый уровень сетки.
— О, я видел это. Полный бред.
— Да, полный. Меня это просто убивает.
— Просто помни, не все парни такие. — Сет обнимает меня за талию и притягивает к себе.
Я отстраняюсь.
— Что не так? — Сет хмурится.
— Просто… Я скучаю по «Мокси». Скучаю по тому, как я боролась со всем тем бредом, что происходит в школе. Когда ты говоришь, что не все парни такие, это не помогает. Потому что большинство — именно такие.
Глаза Сета расширяются. Я не могу понять, он обижен или удивлен.
— Но, Вивиан, в школе есть парни, которые не участвуют в Мартовском Безумии. Они не такие. Я не такой. Не все так ужасно. Мы ведь есть друг у друга. Ты скоро окончишь школу и уедешь. А мне больно видеть тебя такой расстроенной.
Я глубоко вздыхаю.
Сет не понимает, что «Мокси» — это не развлечение. Я делала это не для того, чтобы казаться классной или отличаться от других, как его друзья-хипстеры в Остине. Я искренне хотела изменить школу Ист Рокпорт Хай. Может, это наивно, но в глубине души я верила, что все возможно.
— Что? — спрашивает Сет.
— Что «что»?
— Ты… то есть… что случилось? — Он растерянно отступает назад, явно не понимая, что со мной.
— Ничего. — Я качаю головой. — Просто забудь.
Я злюсь. На него. На себя. Злюсь, что не могу найти нужных слов, чтобы объяснить ему. Я знаю, он не виноват. Сет — парень, он не понимает, каково это — идти по коридору и знать, что на тебя смотрят, оценивая размер груди и задницы. Каково сто раз обдумывать, что надеть, чтобы не привлекать это внимание или того хуже — плохого парня. Насколько страшно, что какой-то парень в любой момент может прикоснуться к тебе, словно к какой-то вещи. Схватить тебя, облапать и поставить на какое-нибудь место в турнирной таблице.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга представляет собой оригинальную и яркую художественную интерпретацию картины мира душевно больных людей – описание безумия «изнутри». Искренне поверив в собственное сумасшествие и провозгласив Королеву психиатрии (шизофрению) своей музой, Аква Тофана тщательно воспроизводит атмосферу помешательства, имитирует и обыгрывает особенности мышления, речи и восприятия при различных психических нарушениях. Описывает и анализирует спектр внутренних, межличностных, социальных и культурно-философских проблем и вопросов, с которыми ей пришлось столкнуться: стигматизацию и самостигматизацию, ценность творчества психически больных, взаимоотношения между врачом и пациентом и многие другие.
Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.
Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.
От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.