Бунтарка - [25]

Усаживаюсь на середину кровати и начинаю творить, периодически напоминая себе дышать.

Может, мама и права. Может, когда-нибудь я покину Ист Рокпорт.

Но сначала мне нужно его поджечь.

Глава десятая

Фрэнк из «Копирки» смотрит на мою работу, когда я кладу новый зин на стойку. Я посматриваю на улицу, где припарковала велосипед. В Ист Рокпорт никогда не знаешь, с кем столкнешься.

— Эй, Мокси, — говорит он, проглядывая уже готовые копии. — Разве не ты была здесь где-то месяц назад?

— Может быть, — говорю я и сама удивляюсь своей дерзости. Фрэнк улыбается.

— Ладно, тогда я ничего не видел, — отвечает он, отдавая мне сдачу, прежде чем положить «Мокси № 2» в бумажный пакет. — Но если увидишь ту девушку, которая сделала первый выпуск, скажи, что этот даже лучше.

— Правда? — спрашиваю я, не сдержавшись. Я краснею, хватаю пакет, кладу деньги в карман и пытаюсь исправиться: — Ладно, увижу — скажу.

По дороге домой я придумываю оправдания, почему я возвращаюсь так поздно, если мама уже вернулась со свидания. Как всегда, мне везет: у дома я вижу машину Джона с его тупой наклейкой «Делоуб». Двигатель работает.

В свете фонарей я могу рассмотреть маму и Джона на переднем сиденье. Целующихся.

О боже. Отвратительно.

Я объезжаю вокруг дома, бросаю велосипед у черного входа и спешу внутрь, молясь, чтобы мама не заметила меня. Пару минут спустя я слышу, как она заходит через переднюю дверь.

— Вив, это была ты на велосипеде?

Черт.

Мы встречаемся на кухне, мой рюкзак все еще у меня за спиной. Ее щеки порозовели и, боже, помоги мне, ее помада размазалась. Она хмурится.

— Что ты делала на улице так поздно?

Я молча стою. Потом вспоминаю наш разговор за ужином. О том, что я никогда не буду прожигать жизнь.

— Я была у Клодии, готовилась к тесту по истории и увлеклась.

Мама внимательно смотрит на меня, потом кладет сумочку на кухонный стол. Могу сказать, она на девяносто пять процентов мне верит. В том, что ты послушная девочка, есть свои преимущества.

— Ладно, — говорит она, — вообще-то уже типа поздно.

— Я знаю, прости, — говорю я, направляясь в спальню. Надеюсь, она не собирается со мной разговаривать. Я не хочу говорить о Джоне.

Я переодеваюсь в пижаму и иду в ванную чистить зубы. Мама заходит в свою спальню, падает на расстеленную кровать, набирая что-то в телефоне большим пальцем. На ее лице появляется легкая улыбка.

Может, она и не собирается со мной разговаривать. Я наблюдаю, как улыбка мамы становится все шире и шире, пока она смотрит в экран телефона. Возможно, это сообщение от Джона. Может, он прислал запись их поцелуя.

Я громко сплевываю в раковину и немного задерживаюсь на тот случай, если этот звук выведет маму из ступора. Разве она не хочет расспросить меня, как прошел мой день в школе, расстроена ли я из-за дресс-кода? Разве она не хочет обсудить со мной Джона?

Когда я наконец выхожу из ванной и останавливаюсь у ее двери, чтобы пожелать спокойной ночи, она только поднимает взгляд и улыбается.

— Спокойной ночи, милая, — говорит она, снова утыкаясь в телефон.

— Спокойной ночи, мам, — говорю я.

Я иду в свою комнату без наших обычных обнимашек на ночь и закрываю дверь.

* * *

Я следую тому же плану, что и в первый раз. Рано утром бегу в школу и проскальзываю в женский туалет с экземплярами «Мокси» в руках. В этот раз я действую более целеустремленно. Я снова вижу перед глазами обиженное лицо Сары и отвратительную футболку Джейсона Гарзы.

Я представляю, как меня поймают и директор Уилсон, скорее всего, отстранит меня от занятий. Я представляю, как вся школа узнает, что «Мокси» придумала я. Я перестану быть серой мышкой и стану школьной чудачкой. А еще городской чудачкой. Бабуля с дедулей будут в шоке. Клодия подумает, что Люси оказывает слишком большое влияния на меня. А моя мама… Ну, раньше она наверняка подумала бы, что «Мокси» — это круто. Но после знакомства с Джоном я уже не уверена, что она меня поддержит. Ведь кроме всего прочего проблемы в школе не помогут мне выбраться из этого города и попасть в хороший колледж.

Я знаю, что Люси нормально к этому отнесется. И это уже что-то. Но в мире Ист Рокпорт Хай это немного стоит.

Я делаю глубокий вдох. Стискиваю зубы и продолжаю.

На первом этаже все проходит гладко. Никого нет. Но когда я иду в крыло иностранных языков и поворачиваю за угол, то внезапно врезаюсь в кого-то. Я вскрикиваю и роняю буклеты «Мокси». Это похоже на сцену из дешевой романтической комедии.

Мой крик все еще звенит у меня в ушах, я поднимаю глаза и вижу Сета Акосту.

— Привет, — говорит он.

Я не могу решить, что должно стать причиной моей смерти: то, что меня поймали с экземплярами «Мокси», или то, что я столкнулась с Сетом Акостой в коридоре задолго до начала уроков.

— Давай помогу, — говорит Сет, садясь на корточки. Его облегающие черные джинсы натягиваются на коленях, пока я молча стою. Я наблюдаю, как он поднимает странички моего тайного революционного зина.

Я не могу пошевелиться.

Угольно-черные глаза Сета пробегают по обложке «Мокси», а потом он встает и смотрит на меня.

— Ты их типа раздаешь?

Я сглатываю. Мои щеки горят. Я смотрю направо, потом налево.